Я решила не обращать на это внимания… но меня не устраивало, что они слоняются вокруг него или пишут ему сообщения. Мэддокс сказал мне, что заблокировал большинство из них.
Бьянка посмотрела на моего мужчину, и мне не понравилось, как она вела себя так, словно меня тут даже не было.
Я убедила себя, что я не ревнивый человек.
Но я чувствовала… горечь и злость. От одной мысли о том, что Бьянка пишет Мэддоксу, хотя она знала, что он занят, и после того, как они закончили отношения в таком плохом смысле, мне хотелось выцарапать ей глаза. Маленький дракончик, как любил говорить Мэддокс, красный и свирепый, живший в моей груди, тарахтел о грудную клетку и хотел, чтобы его выпустили.
Я очень старалась не подпускать ко мне негативные мысли, но это было трудно, так как маленький дракон становился все больше и больше внутри меня, но она, к счастью, сдерживала свой огонь.
Единственным облегчением, которое я испытала, было то, что Мэддокс едва удостоил ее взглядом. Он снова посмотрел на свой учебник, пролистывая страницы.
— Я получил твое сообщение и не нашел повода ответить. Как видишь, мы с Лилой сейчас заняты.
Выражение лица Бьянки помрачнело, и она, наконец, взглянула на меня.
— Я думаю, — начала она, внезапно занервничав, — мне следует извиниться за то, как я вела себя в прошлый раз.
Я моргнула, с отвисшим ртом. Она была под наркотиками? Или под кайфом? Бьянка извинялась, и она действительно выглядела раскаивающейся.
Я прочистила горло.
— Да. Ты была ужасна и крайне груба.
Она ахнула, как будто не ожидала, что я соглашусь. Я закатила ей глаза. Если она ожидала, что я буду приукрашивать ее…
Да правильно. Этого. Не. Случится.
Ее лицо покраснело, и она закусила нижнюю губу. Где была высокая и могучая Бьянка? Эта была совсем не похожа на нее.
— Ты права, — признала она. — Мне очень жаль.
Мэддокс хмыкнул в ответ, и я безмолвно села. Бьянка ерзала руками, ожидая, что я дам ей хоть какую-то реакцию. Я наклонилась вперед в своем кресле и выровняла ее с тяжелым взглядом.
— Я не терплю обзывания, и, если я правильно помню, ты назвала меня стервой без какой бы то ни было причины, — прямо сказала я ей.
Ее лицо покраснело, и она открыла рот, как бы собираясь заговорить, но я перебила ее.
— Последней девушке, которая назвала меня сукой, я сломала нос.
Это было в старших классах, когда мне приходилось защищаться от богатых, грязных богатых принцесс, которые думали, что все должны кланяться им. Ха, верно.
Горло Бьянки тяжело сглотнуло. Как только я убедилась, что она получила мое сообщение, мои губы раскрылись в улыбке.
— Извинения приняты. Хорошего дня, — отмахнулась я от нее.
Мэддокс поднял голову, бросил на нее последний взгляд — его глаза потемнели, а на лице появилось непроницаемое выражение. Как будто он хотел что-то сказать, но был слишком зол. Он был таким запутанным!
Как только она отошла от нашего уголка, мои нервы успокоились, но я все еще был натянута от… сильных, ярких эмоций. Ревность.
Боже, я ненавидела это слово.
Это заставляло меня чувствовать себя неуверенно.
И… маленькой.
Типа, я была недостаточно хороша или… я не думала, что я достаточно хороша.
Я ненавидела, ненавидела такое чувство. Особенно после того, как Мэддокс вел себя в последнее время.
— Она писала тебе? – выпалила я, но потом поморщилась. Мое раздражение было настолько очевидно в моем тоне, что я покраснела. Я вела себя неразумно, сказала я себе.
— Она писала несколько раз. Я не ответил, — ответил Мэддокс.
Несколько раз? Но почему… почему сейчас? Он и Бьянка давно расстались, и она перешла к следующему доступному мужчине.
Моя грудь сжалась.
— О.
Мэддокс издал горловой звук, глубокий рокот вырвался из его груди. Моя голова вскинулась, когда он отодвинул свой стул назад и откинулся назад. Его глаза лениво исследовали меня, а губы дрогнули в дерзкой ухмылке. Все его поведение изменилось. Ушел задумчивый Мэддокс.
Я была на грани того, чтобы получить хлыст со всеми его изменениями настроения.
— Ты ревнуешь, — невозмутимо ответил он.
— Прошу прощения? — выпалила я.
Он ухмыльнулся сильнее.
— Ты практически изрыгала огонь.
Даже если это могло быть правдой, я была возмущена, что он поднял это таким образом. Особенно после такого дерьмового поведения в последние несколько дней.
— Я не… ревновала. Мне просто не нравится тот факт, что твоя бывшая пишет тебе.
— Она не моя бывшая.
— Да, она была просто приятелем по сексу. — Как будто от этого стало лучше.