Он взял мою душу в ладонь, а я отдала ему свою жизнь.
Поцелуй поглотил нас. Мы потеряли чувство времени и места.
Мэддокс запустил обе руки мне в волосы и обхватил пальцами длинные пряди. Он отдернул мою голову назад, целуя сильнее.
Поцелуй. Он был жадным. Поцелуй. Я была зла. Поцелуй. Он блядь отчаянный. Поцелуй. Я была голодна. Поцелуй. Жестоко. Поцелуй. Неистово.
Я ненавижу тебя, я выдохнула в поцелуй.
Мэддокс застонал и схватил меня за шею, его пальцы согнулись, когда он сильно сжал меня. Я не ненавижу тебя, выдохнула я ему в губы.
Почувствуй меня, сказал он.
Мое сердце яростно билось о грудную клетку. Лифт загудел, и двери скользнули в сторону, когда мы достигли своего этажа. Мэддокс прижался лбом к моему, и наши губы разошлись. Его грудь вздымалась, и он судорожно вздохнул. Мои ногти скользнули по его затылку.
— Все хорошо. Мы здесь.
Он медленно вышел из лифта, а я все еще обнимала его. Мэддокс повернулся спиной к стене, когда двери снова закрылись. Его колени подкосились, и он сполз на землю. Я практически оседлала его, пока мы сидели в пустом коридоре третьего этажа.
Его демоны были подавлены.
Мои еще бодрствовали.
— Лила, — прохрипел он. — Блядь, детка.
Я оторвалась от него и встала на трясущиеся ноги.
— Нет. Я только помогала.
Мои губы покалывало, а кожа похолодела, уже скучая по его прикосновениям. Мои легкие сжимались и горели, когда я молча хватала ртом воздух.
— Почему? — Мэддокс не сводил с меня глаз. — Почему ты помогла?
— Потому что я должна была, — сказала я сквозь стиснутые зубы, — потому что, хоть я и не могу смотреть на тебя, это было правильно.
Мэддокс поднялся на ноги, его челюсть затвердела.
— Почему?
Мои кулаки сжались по бокам.
— Я пожалела тебя. Вот почему.
Его лицо омрачилось, и я поняла, что попала в цель. Мэддокс Коултер ненавидел, когда его жалели.
— Твое сочувствие неуместно, — прорычал он, делая угрожающий шаг ко мне. — Ты знаешь, почему я это сделал? Почему я хранил этот гребаный секрет? Потому что. Я. Хотел. Защитить. Тебя. Потому что я не хотел, чтобы ты пережила свое прошлое.
Он продолжал приближаться ко мне, заставляя меня отступить.
— Я не защищал Кристиана, как ты думаешь. На самом деле, я не хочу ничего, кроме как бросить его за решетку и смотреть, как он гниет в чертовом аду. Он. Мне. Никто. Кроме человека, который причинил тебе боль. — Он ударил кулаком по груди. — Моей Лиле. Он сделал тебе больно, и я хочу сделать ему больно.
Мои руки тряслись, а сердце дрожало. Ком в горле становился все больше и больше, заставляя меня задыхаться.
Мэддокс схватил меня за локоть и притянул к себе. Я упала ему на грудь, и он опустил голову, практически рыча мне в лицо.
— Ты мое все, и последнее, что я хотел сделать, это предать тебя. Но мне пришлось, Лила. Я должен был сделать это, чтобы защитить тебя.
Я ударила его кулаком в грудь и оттолкнулась от него. Остановись, я молча умоляла. Просто остановись.
Он не остановился.
— Помнишь, что ты сказала мне, когда мы впервые посетили твоих родителей? — спросил он, но не стал ждать моего ответа. — Ты сказала мне, что раньше ненавидела меня, потому что я был напоминанием о мальчике, который погубил тебя и украл у тебя жизнь.
Да, я говорила это.
Я ненавидела его, потому что «Мэддокс Коултер», с которым я познакомилась четыре года назад, слишком напоминал мне Кристиана.
— Скажи мне, Лила, — прорычал он напряженным голосом. Его взгляд метался туда-сюда, изучая мое лицо. — Как я мог сказать тебе правду? Как, черт возьми, я мог? Человек, убивший твоих родителей, был тем самым мальчиком, с которым я вырос. Ты бы посмотрела на меня так же, как сейчас смотришь на меня.
Это был болезненный поворот правды и нашей реальности. Все, что он говорил, имело смысл. Но я не могла этого принять. Мне нужна была причина, чтобы винить его, ненавидеть его.
— Стоп, — сказала я дрожащим голосом. Дрожь пробежала по моему телу, и мне стало так… холодно.
Мэддокс жестоко обращался со мной. Он схватил меня за челюсть и заставил посмотреть на себя, в его маниакальные глаза.
— Почему ты помогла мне, Лила?
Замолчи. Пожалуйста.
Его пальцы впились мне в щеки. Это было не больно, но и не нежно.
— Почему? — Он вздохнул; его губы так близко к моим.
ПОТОМУ ЧТО Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ.
Мое сердце замерло. У меня закружилась голова… когда меня осенило.
Я отшатнулась, прочь от него. Мой живот скрутило, огненный ад из глубины меня.