Воздух в зале стал липким, тяжелым, и девушка прокляла наставника, решившего повысить ставки и добавить достоверности. Воздух в зале потихоньку откачивали, точно они и вправду теряли кислород.
Она постаралась дышать реже, экономя то, что осталось. Парни рядом работали в мокрых спецовках, да и у нее пот тек по спине.
Труба вдруг запрыгала в руках, точно живая, в лицо ударила струя пара.
— Прорыв системы охлаждения! — раздался истошный вопль.
— Всем держать! — заорал Макс. — Не дадим кислород — подохнем.
Не подохнем, конечно, — Софи вцепилась в извивающийся, точно змея, гибкий шланг, — но баллов никто не получит, еще и вычтут.
Она плюнула на правила, зубами стянула одну перчатку, вторую. В полумраке авось мастер не заметит, что она нарушила технику безопасности.
Пальцы сжались на гладкой поверхности, и Софи сразу почувствовала себя уверенней.
— Пошло давление!
Новая напасть. Труба под пальцами начала ощутимо нагреваться.
— Серый переключай на резерв. Надо снизить температуру. Парни, держим. Чуть-чуть осталось!
Софи сцепила зубы. Кожу пекло, пальцы ныли от напряжения, воздуха категорически не хватало, кружилась голова, в легких горело.
— Все, мы близко! Отпускай, я перехвачу, — прозвучало властное над ухом.
Софи вздрогнула и попыталась разжать сведенные от напряжения пальцы.
— Не могу, — просипела она.
Макс придвинулся, заглянул через плечо.
— Твою же… Черт. Не дергайся.
На ее ладони сверху легли широкие, мужские. Надавили, заставляя разжать пальцы.
— Федор, какого ты оставил ей самый сложный участок? Жить надоело?
За спиной что-то невнятно пробурчали.
— Сильно обожгла? — уточнил Макс.
Софи пожала плечами. Во рту было так сухо, что слова застревали в горле.
— Я тебе вечером мазь принесу и таблетки. Справишься?
Его дыхание раздражающе касалось шеи, рыжий был слишком близко, и эта близость вызывала злость.
Софи откашлялась, злость придала сил. Ответ вышел едким:
— Справлюсь, не бойся. В медпункт не пойду.
И она, морщась, натянула перчатки. Вынырнула из-под рыжего, оставив его фиксировать последний остаток трубы. А потом зажмурилась от ярко полыхнувшего света и сразу пошел живительный кислород, от которого приятно закружилась голова. Они успели.
— Пять минут до срока, — мастер шагнул в зал, — я впечатлен. Молодцы.
Софи подавила желание спрятать обожженные ладони за спину.
— На сегодня свободны. В душ и отдыхать. Завтра разбор.
Уф-ф-ф. Неужели никто не заметил ее хитрости? Повезло.
Рыжий пришел, когда она успела принять душ, переодеться в пижаму и перестать плакать. Рукам не помогла даже холодная вода, они продолжали гореть, точно она держала в каждой по горсти углей.
— Дай посмотрю, — парень, не дожидаясь, грубо схватил ее за запястье, и Софи не сдержала вскрик. — Черт! Заучка! Прости, — мгновенно извинился он, и хватка стала нежнее.
— Не дергайся, — попросил Макс, принявшись аккуратно наносить прохладный гель на кожу. — Будь я мастером, честно, выпорол бы тебя. Слушай, если ты решила испортить себе жизнь, то давай без подстав. Парни-то в чем виноваты?
Софи опустила голову. Рыжий прав. Если бы ее поймали на нарушение техники безопасности, выписали бы штраф всей группе, а если бы установили, что она пострадала… Месяц все сидели бы без стипендии. Она сглупила, конечно.
— Зачем ты сняла защитные перчатки?
Софи молча достала одну, положила сверху свою ладонь, спросила зло:
— Думаешь, в таких можно что-то сделать?
— Почему раньше не попросила? — нахмурился рыжий.
— Мастер и так самую маленькую пару нашел, — пожала плечами девушка.
— Разберемся, — кивнул Макс, забирая перчатки и закрывая тюбик мази. — Наноси два раза в день. Это таблетки. Одну сейчас, вторую завтра.
На кровать легли две капсулы. Софи даже не стала спрашивать, откуда они у Макса — проносить лекарства, кроме согласованных с врачами, на территорию академии было запрещено.
— И Софи, — девушка посмотрела на него удивленно. Кажется, это был первый раз, когда рыжий назвал ее по имени, — я не знаю, что ты здесь делаешь, но если решила свести счеты с жизнью, придумай способ попроще. Я запрещаю тебе рисковать, когда ты работаешь под моим руководством.