– Или содержимое фановой трубы. Отражает истину и не смущает дам, – поспешил внести свою лепту Валька.
– Да ну вас с вашими синонимами, – отмахнулся Сережка. – Не такой уж я лопух, у меня по русскому твердая четверка.
– Если быть точным, мы использовали эвфемизмы, – сказала Энн.
– А я об этом даже не догадывался, – засмеялся Валька, видя, что Сережка начал злиться. – Еще раз повтори и переведи.
– Это когда заменяют неприличное слово нейтральным по звучанию. Эвфемизм значит в переводе с греческого «благозвучие».
– Вот так живешь, и не знаешь, что по-гречески говоришь… Слушай, Энн, откуда у тебя такие знания? И психотипы ты различаешь, и всякие греческие термины.
– Моя сестра Саша на лингвиста учится.
– Моя мама три языка знает. А я ни одного.
– Ничего, выучишь со временем.
Помолчали. Потом вернулись к теме, которую обсуждали с утра: прорыв канализации у бабушкиного соседа.
Позавчера Василий Тихонович предложил ребятам поехать с ним на острова. Он и Елену Карловну позвал:
– Люда моя за земляникой намылилась. Поехали, Карловна! Ребятишки со мной будут рыбу удить, а вы – по ягоды!
Отчалили рано утром. Сережку за что-то наказал отец, на рыбалку не отпустил и заставил поливать огород. На острове разделились. Дед, Валька и Аня побрели по берегу в поисках мест для ужения, Энн и бабушки пошли наверх к сосновому леску. Через час, когда Энн спустилась к рыбакам и угостила земляникой, Аня с рыбалки дезертировала. В целом день прошел просто замечательно, погода радовала, был и обед у костра, и купание. Елена Карловна даже поспала.
– Господи, как хорошо, – сказала она, когда позвала рыбаков на ужин. – А дома-то сейчас, наверное, пьяные крики и дикая музыка…
Девочек высадили у лодочной станции. А когда причалили на своем берегу и поднялись по тропинке к улице, увидели снова спецмашины, как в день скачка напряжения. Полиция, водоканал, пожарная, еще кто-то.
– Господи, что случилось? – испугалась тетя Люда. – Пожар?
– Вот они! – завопил один из охранников пузана.
Несколько человек устремились к ним. Первым подлетел дядя Саша Огородников:
– Ого! Алиби!
– Какое алиби? – спросил пожарный начальник, тот самый, что на Надеиной поляне командовал.
– Ягоды видишь? За сколько ты наберешь ведро?
– Ни за сколько. Я их только в рот могу собирать. Не продадите?
– А вот фигушки, – сказала тетя Люда. – Нас в пожаре обвиняют, а я им ягоды…
– Какой пожар? Дерьмом вашего соседа залило.
– Слава богу! А ты тогда здесь зачем?
– Начальство бдит: чрезвычайная ситуация. От этого хруща и без прорыва канализации вони было много…
– А вот я начальству доложу, что вы с преступниками договариваетесь!
Пожарный обозвал пузана разными словами, сказал, что его начальство может сделать с пузаном и сколько раз, и где он видал их всех. С тем и ушел. «Ну, Тимка, молодец, как сказал!», – обрадовалась тетя Люда и побежала за ним: «Тимур, ягоды забери!»
– Елена Карловна, не подскажете, где Васильевы? – спросил Огородников.
– Подскажу. Еще вчера в Москву уехали. Девочку повезли к врачу. Да ты бы позвонил им!
– Оба вне зоны.
– Так они в подмосковном Успенске должны ночевать у Катиного дяди. Позвони туда. Пошли, номер дам.
И вот теперь Сережка хвалился, что своими глазами видел происшествие.
– Как ты вообще там оказался?
– С утра выполнил трудовую повинность и в парк пошел. Потом решил в речку окунуться и заодно посмотреть, может, вы вернулись. Подхожу, а у вашего соседа ворота распахнуты! Машины выезжают, все орут! Я, конечно, туда ввинтился и даже сфоткал это безобразие, пока меня охрана не выставила.
– Вообще ты свинья, – сказала Аня. – Такую новость не сообщить! Валька-то сразу позвонил, как в дом зашел.
– Я как-то не подумал. Решил, фотку вам покажу и расскажу. Там дальше еще хуже, они к вашим домам кинулись, стали в окна стучать. Мне кажется, этот тип не только стекло бы разбил Шпильманам, он бы и раму вынес. Но тут дальние соседи набежали, и даже с Пушкинской. Первым дядя Валера подъехал с тетей Таней. Он охранника с окна сдернул и на тротуар швырнул. А тетя Таня как завизжит: только встань, глаза выцарапаю! Этот храбрый солдат от нее через газон полз, только на дороге встал. Валь, я ведь к вам через форточку лез, ты знаешь?
– Зачем?
– Дядя Валера велел. Я залез, изнутри им дверь открыл, они зашли, всё закрыли, тетя Таня белье во дворе сняла. Сам понимаешь, всё бы провоняло.
– Ну, спасибо!
– Да не за что. Они и Васильевых дом проверили, у тети Тани ключ есть, а еще моей маме позвонили в редакцию, она пришла и Василия Тихоновича дом проверила и тоже закрыла форточки.