Его ладони наконец смыкаются на моих бёдрах, заставляя выгнуться ещё больше. А потом скользят выше. Обхватывают талию, оглаживают трепещущий живот. Кончики пальцев пробегают по моим рёбрам, ныряя под короткую камисоль. И наконец он подхватывает мои груди, приподнимая их ещё больше и обводя большими пальцами ноющие соски.
Наверное именно из-за этого самого проклятого ожидания моя кожа уже буквально пылает, а я сама настолько восприимчива, что даже эта ласка почти бросает меня за грань удовольствия, ощущаясь почти невыносимой, остро-сладкой.
– Такая чувствительная, – бормочет мой истязатель, сжимая упругие полушария, прикусывая мою шею, когда я откидываю голову ему на плечо.
О да. Да, очень чувствительная. Сама не знала, что настолько.
О да-а-а-а. Только не останавливайся и не прекращай.
Его пальцы теперь уже кружат вокруг ареол, ловят тугие горошинки сосков, сжимают их, перекатывая и немного оттягивая. Рождая в крови огненные ручейки, которые стекаются к моему лону, заставляя там между ног всё пульсировать от желания, заставляя меня стонать в голос и выгибаться ещё больше, подставляясь под эту ласку шершавых пальцев, заставляя дёргать беспомощно прикованные руки и тереться об него той самой голодной кошкой. Умоляя каждым движением о большем.
Что он со мной творит? Как это у него получается? Разве можно кого-то хотеть настолько, что перед глазами искры пляшут? Разве можно настолько растворяться в желании, что стираются очертания реальности?
– Скажи мне, Мэл. Почему ты ушла утром? – вкрадчиво интересуется мой непреодолимый соблазн.
Богиня пресветлая, о чём он вообще? Разве можно связно думать, когда в жилах пламя вместо крови?
– М-м-м-м, захотела и ушла, – выдыхаю хрипло. – Я ведь не ваша, забыли?
– Правда? Неужели? И сейчас не моя? – хмыкает его высочество, перемещая одну руку мне между ног, разводит красноречиво покрытые влагой лепестки женской плоти, слегка задевает клитор, заставляя меня сдавленно зашипеть, хватая ртом воздух.
И проникает в меня пальцем, почти оглушая столь долгожданным ощущением наполненности. Кажется, что ещё чуть-чуть и я шагну в эту алую пропасть, чтобы воспарить. Но этого чуть-чуть не случается. Он держит меня на острие чувств, вынуждая мысленно извиваться, насаживаясь на его пальцы, а в действительности хрипло дышать, дрожа всем телом.
– Неужели ты не моя, Камэли? – вкрадчиво интересуется Корим, нажимая на какую-то неведомую точку во мне, потирая, задевая каждым толчком теперь уже двух пальцев. И кажется, что я уже вся пылаю в безумном пламени, сконцентрированном в низу живота, не находя столь вожделенного освобождения.
– Эта встреча… закончится, как и та… что была ночью. Она не делает вас моим… а меня вашей, – я очень стараюсь сосредоточиться, собраться с мыслями, но слова всё равно срываются с моих губ прерывистыми стонами.
– М-м-м-м, ты была бы возможно права, если бы не одно «но», кошечка, – почему-то крайне довольно урчит Корим мне на ухо. – Я считаю иначе.
Глава 7
Иначе? Что значит, иначе?
– Ты моя теперь, Камэли, – оглушает меня новым заявлением Корим, продолжая сводить меня с ума каждым порочным движением пальцев во мне. – Ты сама мне себя вручила, открыв свои желания и показав, что нуждаешься в моей власти над тобой.
– Ни в какой власти я не нуждаюсь, – вспыхнув, мотаю головой. – Вы слишком много на себя берёте, ваше высочество. Это всего лишь ничего незначащее любовное приключение, не более того.
– Ты опять врешь, кошечка, – язвительно хмыкает его высочество. – И чтобы показать тебе это… – он вынимает из меня пальцы и тут же щипает за клитор, заставив захлебнуться в боли-наслаждении, таком близком к оргазму. – Я отпущу тебя сейчас, как ты и хотела.
Говоря это, Корим перемещает свою руку с моей пылающей и жаждущей плоти обратно на это проклятое сидение рядом с собой. Оставляя меня хватать ртом воздух в подвешенном состоянии, на грани такого вожделенного освобождения.
– Что?! – задыхаясь, выдавливаю из себя, как только смысл его слов доходит до моего сознания.
Он не может так со мной поступить! Ведь не может же. Или это…
– Вы вот так решили меня наказать? Возбудить и оставить неудовлетворённой? – шиплю, резко сдвигая ноги и чувствуя, как закипает во мне раскалённая добела злость. Такого я от него не ожидала.
– Мне очень нравится то, насколько ты умна, – одобрительно сообщает этот гад босварийский, продолжая второй рукой играть моим соском. Небрежно и как-то по-хозяйски. Дразня меня этим и не позволяя унять пылающую внутри жажду. – Признаться, мне в тебе нравится почти всё, что я успел открыть для себя. И я больше не вижу причин, почему мне бы не получить тебя себе.