Взяв разбег, Вери повторила попытку залезть на Малика, но, как и в прошлый раз, она допрыгнула только до его бедра…
Вери целое утро не находила себе места, ожидая, когда придет Малик. Она уже успела перемерить кучу платьев, сменить несколько причесок, и даже написала стихотворение… Горничные леди Вери, усердно помогали ей, но та старалась все делать сама.
— Вот выйду я замуж за сэра Малика, как я буду сама все делать, если вы за меня все делаете? — обижено говорила Вери, пытаясь самостоятельно повязать шнуровку своего корсета…
Старший охранник, стражи императорского дворца, лейтенант Жегру.
После того, как перед нашими носами закрылись двери личной комнаты леди Вери, начальник стражи начал кричать, брызжа слюной и прыгая на месте. Клялся богами, что порвёт этого верзилу, что он всего лишь раб и будет у его ног…
Повинуясь его приказу, мы пытались взять штурмом двери. Это была заведомо плохая идея, и даже мы понимали, что зачарованные двери не откроются, а сэр Малик вошел по тому, что они зачарованы и на него тоже. Спустя сорок минут истерии, начальник стражи поднял тревогу, на что сам император спросил о случившемся. Помощник императора, его друг сэр Анс Ардо, пришел к дверям леди Вери лично.
— Что случилось? В первый день назначения и вы кого-то упустили? — гневно спросил начальника стражи, сэр Анс.
— Он… он ворвался в покои леди Вери… Мы не смогли остановить его…
Сэр Анс был очень рассудительным человеком, от чего он просто посмотрел на нас, на стражников и подошел ко мне.
— Докладывай!
— Сэр Анс, в покои леди Вери вошел сэр Малик. По приказу начальника стражи, мы пытались его не пустить, на что тот предъявил письмо императора, но оно было датировано более ранней датой, нежели приказ начальника стражи, и даты его назначения на пост.
— Отлично. А что скажете вы, начальник стражи? — обратился сэр Анс.
— Все так… только этот… не представился. Я его не знаю, а письмо старое, да и может быть подделкой…
— Так. Теперь ты знаешь его?
— Нет… не знаю…
— Тогда спроси своих стражников, кто такой сэр Малик, а когда узнаешь, попроси у него прощения… Все понятно?
— Да. Будет исполнено.
Сэр Анс быстрым шагом приблизился к покоям леди Вери, постучался и попросил разрешения войти. В приоткрытую дверь высунулась голова Малика. Тот посмотрел на сэра Анса, улыбнулся и открыл дверь полностью.
— Сэр Анс, собственной персоной… Входите, чего стоите? — с широченной улыбкой, больше походившей на звериный оскал, полной острых зубов, Малик добродушно улыбнулся, от чего у всех свидетелей пробежал холодок по спине.
Сэр Анс осторожно, будто в логово дикого зверя, вошел в комнату. Стражники, дождавшись, когда сэр Анс скроется за дверями покоев леди Вери, переглянулись.
— Даже сэр Анс его побаивается… — сказал первый стражник.
— Нет, думаю, что он просто осторожничает… — ответил другой стражник.
Начальник стражи, расспросив стражей, побледнел. Он видел, что этот зверь большой и сильный, но, чтобы еще и звание имел высокое и доверенное лицо императора… он не ожидал.
Леди Вери. Личные покои при дворце императора.
Весь день Вери провела с Маликом. Она была самой счастливой эльфийкой на свете. Целый день она общалась с Маликом и играла. Малик рассказывал истории, делился мыслями об империи и о войне с орками. Служанки приносили в покои еду и закуски, а Малику приносили не хмельной браги, сладко отдающей грушей и вишней. В глазах Вери, Малик был очень красивым. Она сама понимала, что он очень большой и сильный, также понимала, что внешне он очень сильно походил на дикого зверя. Чем-то похожего на медведя, но она видела не только зверя, Вери видела его как очень доброго и ласкового мужчину, за которым она будет уверенно себя чувствовать. Во время разговора, не смотря на косые взгляды служанок, она садилась Малику на колени, прижималась к его груди так, что чувствовала биение его огромного сердца. Одна только личная горничная Вери, понимала, что та уже не маленькая и что она осознанно выбрала себе мужчину, изредка давая советы, шепча на ушко Вери.
Малик был не против такой близости, он испытывал не просто чувства нежности, но и искренние чувства близости по духу. Еву казалось, что даже тонкий аромат Вери, скрываемый за ароматом духов, настолько нежный и родной, что он с трудом держал себя в руках, чтобы не обнять её.
Поздно вечером, когда Вери уже готовилась ложиться спать, Малик решил рассказать ей историю из его фольклора.
— У нас на родине ходит легенда про глупца и очки. Хочешь расскажу?
— Конечно — восторженно сказала Вери.
Жил когда-то один человек — глупее на свете и не найдёшь. Увидел, что старики и старухи, когда читают, очки надевают, и тоже решил очками обзавестись. Пришёл в лавку, очки попросил. Напялил их на нос, взял календарь, смотрит, а прочесть ничего не может. Другие очки попросил. Хозяин целую гору разложил перед покупателем — ни одни не подходят!
Удивился тут хозяин, посмотрел на посетителя повнимательней, а тот календарь вверх ногами держит. Спрашивает:
— Отчего это, почтенный, вам ни одни очки не подходят?
— Плохими очками торгуете, — отвечает глупец. — Дайте хорошие, я что угодно прочту.
— А, позвольте спросить, вы знаете грамоту?
— Знал бы я грамоту, мне бы очки не понадобились!
Вери рассмеялась. Ей понравилась притча.
Когда Вери уже лежала в кровати, Малик решил проверить помещение на предмет прослушки. Подойдя к одному из окон, он увидел силуэт человека с острыми ушами. Сразу было понятно, что это эльф. Сделав вид, что он передумал, Малик встал к окну спиной.
— Вери, а ты знаешь короткую басню про любопытство?
— Нет, расскажешь?
— Конечно расскажу, но она не только короткая, но и немного жестокая. Ты не против?
— Нет, люби… Малик.
— Так слушай…
— Снесла глупая курица яйцо, и вдруг ей страстно захотелось узнать — что там, внутри? Она расклевала скорлупу и увидела. Чрезмерное любопытство сродни убийству.
На последней фразе, Малик резко открыл ставни окна и схватил силуэт за то, что смог.
В итоге, когда он втащил в комнату подозрительную тень, Вери поднялась на локтях, пытаясь рассмотреть силуэт любопытной «курицы».
В кулаке Малика были сжата нога эльфа. Сам эльф был одет очень богато. Шелковый камзол, расписанный золотом и серебром, свободные брюки, нежного, пудрово-синего цвета, на ногах короткие полусапожки, длинные белые волосы.
— Папа?
— Папа? — повторил Малик, с не меньшим удивлением рассматривая пойманного эльфа.
— Да… папа… я что, не могу посмотреть, чем моя дочь занимается по вечерам? Отпустите меня… зверь…
Опустив эльфа, Малик почесал голову.
— А чего это вы по крышам чужих замков шляетесь, словно маньяк-извращенец?
— Не маньяк я и не извращенец… Я просто… просто беспокоился за дочь, которая осталась наедине со зверем…
Поправив камзол и брюки, папа Вери отбросил волосы назад и принял самое невозмутимое выражение лица, не выдавая своего смущения. Его ещё не разу так бесцеремонно не хватали за ногу, тем более не уличали в том, что тот следит за дочерью.
— Господин! — обратилась к королю эльфов личная горничная Вери, выйдя из тени комнаты — она не одна. Здесь сэр Малик, лорд серых пределов. Вы могли не беспокоится за свою дочь.
— Это не тебе решать, Фошши, это я её отец и царь, а ты её прислуга.
Дальнейший разговор Малика и короля эльфов прошёл спокойно, но напоминал допрос… оставалось только раскалить утюг и кочергу, чтобы полностью описать эмоции Малика, когда тот отвечал на каверзные вопросы короля.
В конце разговора, когда король подошел к дверям, желая выйти из покоев, он повернул голову в сторону Малика.
— Вы, зятёк, ещё должны приехать ко мне домой, когда всё закончится. Нужно соблюсти все формальности.