- Мама! Просто ответь мне на вопрос: ты не получала никаких писем двенадцатого июля 1648 года? Вспомни, пожалуйста! – Иден, взволнованная, сидела на своей кровати, а ее мать рядом, вся раздраженная этим расспросом.
- Я не помню! – отвечала Марианна, - ты бы еще спросила, что было тридцать лет назад!
- Ну ты и сравнила, мама! Хоть вспомни, пожалуйста, кто к тебе приходил. Может, Крейвены? Его жена, Селеста, или он сам? А, может, они оба?
- Доченька, - более спокойно ответила Марианна, - ты хоть понимаешь, что спрашиваешь? Это было…
- Я знаю! Двенадцать лет тому назад! Ты это хотела сказать?
- Вот именно! Так что забудем этот ни к чему не приводящий разговор и приступим к главному – к твоей свадьбе. – Лицо Марианны сразу засияло, - а ты знаешь, что милейший Эдвард де Рэ…
- Мама!
- Ну что? Ты ведь сама прекрасно понимаешь, что твоя свадьба уже через три недели, а у нас еще многое не готово! Например, твое свадебное платье еще не привезли…
- Так привезут! – раздраженно сказала Иден, вставая с кровати и подходя к двери, - что-нибудь вспомнишь, сообщишь мне, хорошо?
- Ты это о чем, милая?
- Даже не вздумай притворяться, будто забыла! – с этими словами дверь захлопнулась.
И, конечно же, Иден направилась к своему обожаемому отцу, который просто не мог ей не помочь! Уж она то его знала.
Как всегда ее отец, Айртон де Лярус, больше времени проводил в своем кабинете, углубившись всецело в свои дела. Иден никогда ему в это время не мешала, но это был особый случай.
Три раза постучав в дверь, Иден молча стала ждать ответа. Внутри послышалось глухое: Кто там?
- Это я, папа, - сказала Иден, - можно мне войти?
- Входи!
Иден открыла дверь и, зайдя в кабинет, она сразу же направилась к столу, за которым сидел ее отец и села напротив.
- Надеюсь, папочка, я тебе не сильно помешала, - виновато сказала Иден, посмотрев на серьезное лицо Айртона.
- Что-то случилось, дорогая? – побеспокоился Айртон, - ты никогда раньше не тревожила меня в это время. А, между прочим, у меня важные дела. Так говори скорей, зачем ты пришла?
- Я хотела спросить. Это для меня очень важно.
- Так спрашивай.
- Отец, ты помнишь, может быть, что было двенадцатого июля 1648 года? Может, кто-то приходил? Или прислал письмо?
- Ты пришла сюда, чтобы спросить у меня, что было двенадцать лет назад? – рассмеялся Айртон, - право же, моя дорогая, с каждым днем ты меня удивляешь все больше и больше!
- Но мне очень важно это знать, папа! Это же не такой уж и большой срок! Не так уж и много времени прошло.
- Вот в этом ты не права, душенька моя! – поправил Айртон, - двенадцать лет – это не малый срок. Но если тебе это так важно, хотя я даже не знаю почему, я, возможно, смогу тебе помочь.
- Правда? – обрадовалась Иден.
- Не спеши радоваться, Иден. Я сказал, возможно, - Айртон встал и, достав их шкафа нечто, похожее на дневник, продолжил, сев на место: - здесь я записываю уже с мая 1643 года все те дни, очень важные для меня, или запомнившиеся мне. Хочу лишь надеяться, что здесь есть и тот день, который так важен тебе. – С этими словами он стал пролистывать листы, тщательно всматриваясь в даты, а Иден, в свою очередь, сидела молча, ожидая момента, который и определит ее дальнейшие действия.
- Так…2 июля – мое день рождение. Девятое – встреча с министром…потом…так, это не то, - Айртон замолчал и, нахмурившись, стал всматриваться в дату, - Ага! – на его лице заиграла улыбка, - нашел! 12 июля – очень важная встреча с английским графом Грайвиштеном в полдень…но зачем тебе это, Иден? Неужели тебя интересуют мои дела? Или ты жаждешь познакомиться с этим графом? Я могу тебе это устроить…
- Да нет же, папа! – расстроилась Иден, но в ее душе все еще горел огонек надежды, - но, может быть, там есть что-то еще? Посмотри, пожалуйста.
- Да-да, есть, - сказал Айртон, посмотрев на листок, - здесь я прибавил, что…нет, это не то…Сокровище мое, - обратился он к Иден, но не отрывал взгляда от своих записей, - может ты…О! В тот день, если верить моим записям, у нас недолго гостили Крейвены. Их принимала твоя мать.
- Ты уверен? Я сомневаюсь, потому что она ничего не помнит. Я уже ее спрашивала.