— Вот это я понимаю, волшебство, — зачарованно прошептала я.
Но долго восхищаться не стала, у меня тут убийца под самым носом и с самыми не благими намерениями. А потому, решив вновь прибегнуть к тактике опережающего нападения, я схватила с полки одну из книжиц и запустила её в фигуру. Надо сказать, как и с топором, очень метко запустила, приложив основательную силу. Но если в первый раз я списала всю продемонстрированную ловкость на зачарованный предмет, то в случае с томиком заслуга была исключительно моя. Вряд ли мистер Элиот заколдовал свою библиотеку на предмет точности попадания в цель при метании.
Отправленный мною в полет фолиант, сделав кувырок в воздухе и прошелестев страницами, углом обложки задел капюшон и, врезавшись в стену, рухнул на пол, не нанеся вообще никакого урона. Но я к этому времени уже взялась за следующее орудие отпугивания невежд и убийц. Широко размахнулась, ощущая, как от усилия натягиваются мышцы предплечья и бросила, целясь конкретно в голову, но незнакомцу и на этот раз повезло. Он успел ловко уклониться, уходя с курса полета тяжеловесного источника знаний. Третий и четвертый талмуд я метнула не особо всматриваясь в цель, в основном из-за того, что эта самая цель решила положить конец моим фокусам, прибегнув к более радикальному, чем в первые два раза способу.
Я уже схватилась за следующий талмуд, когда шея ощутила холод приставленного к ней тонкого клинка, больно оцарапавшего кожу. В одну мимолетную секунду окаменела, затаила дыхание, всем своим существом осязая, как клинок медленно давит на горло все сильнее и сильнее, словно тот, кто его держал, намеренно оттягивал время, демонстрируя свои возможности, свою власть, свой контроль над ситуаций. Он собирался меня убить, смешно было бы предполагать иначе, но поняв, что терять уже нечего, страх отступил. Я подняла взгляд и уставилась в черную бездну, из которой, как казалось, на меня смотрел кто-то, кто без колебаний шел к своей цели и не признавал правомерность появляющихся препятствий.
— Тебе не нравится убивать, правда? — хрипло произнесла я, смело глядя во тьму. — Тебе просто все равно. Все равно, кто это будет и сколько их будет. И меня ты тоже убьешь.
Фигура в капюшоне медленно кивнула.
— Убьешь… но не сегодня! — смело закончила я.
Дальше все происходило одновременно и невероятно стремительно, и поразительно медленно. Словно в моей голове включился слайдер, картинки в котором переключались с космической скоростью, но перед каждой сменой время как будто бы замирало, намертво впечатывая происходящее в память, выжигая каленым железом.
Действовала я исключительно на инстинктах. Инстинктах того, кого покинул ужас, но кто очень хотел выжить. И кто понял, что убийца по какой-то причине не может или не хочет задействовать магию, а значит в его арсенале осталась лишь грубая физическая сила.
Рывком выгнувшись назад, и услышав, как хрустят позвонки моего непривыкшего к таким вывертам позвоночника, я ударила сжатыми в кулак пальцами по тыльной стороне локтя убийцы. Тот, не ожидавший такой прыти, не успел меня остановить и нож, зажатый в его руке, глухо воткнулся в деревянную стойку книжного шкафа. Тут же сориентировавшись, незнакомец молниеносным движением выдернул нож обратно, но я успела воспользоваться спровоцированной мной же заминкой.
Одним движением перепрыгнув через стол, обеими руками схватила тяжелую вазу, стоявшую на полу, попыталась её поднять и… не успела, потому что убийца Милены оказался быстрее.
Короткий смазанный рывок — и вот он уже нависает надо мной, прижимая к стене и сдавливая горло рукой в черной перчатке. Начав задыхаться, я вцепилась в его руку и попыталась оторвать от собственного горла, но он был сильнее. Мир начал мутнеть и терять четкость, тело забилось в судорогах, понимая, что умирает.
И тут, в наполненной вязким туманом голове, очень четко и ясно прозвучал кристально чистый голос.
Очень знакомый голос.
Такой родной голос, прогоняющий заползающее в душу зловонное дыхание смерти…
— «Темна вода в глубокой яме, а на дне живут чудовища», — это сказала я, но слова, как и голос были чужие.
Вздрогнув всем телом, в изумлении распахнула глаза, почувствовав, как убийца ослабил хватку, выпуская мою шею из своих лап.
— Прочь! — крикнул кто-то и в моей голове, и вслух. Разрезав непререкаемым приказом воздух кабинета, слова на незнакомца выплюнула я, вот только голос… он был маминым.
Фигура странно пошатнулась, словно разом обессилев, сделала шаг назад, за ним еще несколько, пока не наткнулась на письменный стол мистера Элиота. Облокотившись о него рукой и начав припадать на правую ногу, убийца медленно обошел мебель и направился к двери.