— Я очень сильно скучала по тебе, — голос охрип от эмоций, которые долго томились внутри и сейчас грозились перелиться через край. Слова давались с трудом. Единственное, чего хотелось, чтобы он просто обнял. — Только сейчас я понимаю, что значит по-настоящему скучать по человеку. Стёпа, он моё прошлое. Чтобы там ему не казалось, я к нему ничего не чувствую.
Парень молчал. Вид его был растерянный и будто виноватый. Будто прочитал мысли, рука скользнула по спине, легла на плечо. Чуть помедлив, прижал меня к себе, мягко и аккуратно. Как в теплый плед завернули, стало тепло и спокойно.
Его рука была горячей и сухой, когда он взял мою руку. Приподнял и мягко прижал ладонь к пересохшим губам. Короткий жест, а столько нежности и тепла, что я едва не прослезилась снова. Заставил посмотреть в глаза, взяв за подбородок. Длинные пальцы, заправили прядку за ухо. Он был немного резким, но нежным и всё же вел себя слишком скованно. Напряжение от этого только усиливалось, остро ощущалась недосказанность между нами.
— Мне никто не нужен, кроме тебя. Поверь, — прошептала я, глядя в глаза. После недолгой паузы нерешительно задала вопрос: — Что случилось, Кость, что тебя гнетёт?
— Меня? — парень вздрогнул.
— Тебя.
Замялся, опустив глаза. Тянул с ответом. Медленно обвел взглядом комнату, шумно вдохнул и так же шумно выдохнул.
— Я сейчас спрошу, а ты ответь мне, только правду. Хорошо? — он пристально посмотрел на меня, я кивнула. Звучало так, словно он пытался уличить меня во лжи. — Тогда в машине, почему ты меня не остановила?
Мы оба хотели этого, и оба потеряли контроль. И если бы не Максим, мы бы занялись сексом, переспали бы? Оба слова звучали грубо и не могли передать всего того, что я испытывала тогда с ним.
Ничего сложного, называть вещи своими именами и всё же от сказанного, щеки пылают жаром.
— Меня всегда тянуло к тебе, просто я сама себе в этом не признавалась. И тогда… если бы не Макс, думаю, ты знаешь, чем бы всё закончилось.
Всё, в самом деле, очень просто, хоть и неправильно. Не расставшись с одним, я полюбила другого и сама не поняла, как это случилось. А неправильно, потому что обманывала Глеба и мучила Костю. И мне честно стыдно, что так всё вышло, что не разорвала отношения раньше.
— Что случилось?
Парня тоже терзали сомнения, но дело было не только в этом. Я чувствовала, что он что-то недоговаривает.
— Ничего, небольшое недоразумение. Теперь уже всё в порядке.
Его взгляд оттаял, наполнился теплом, которое почти физически грело меня. Я потянулась к желанным губам и Костя ответил. Сдержанно, словно боясь поспешить, но с жаром, который развеял все сомнения. Губы к губам, так сладко и головокружительно, что останавливаться не хотелось.
Притянул меня к себе, требовательно усаживая на колени. Руки гуляли по телу, жадно словно изголодавшись. Стискивали ягодицы, беззастенчиво проникая под бельё. Требовательно прижимали к твердому сильному телу.
Разрываем поцелуй, словно выныриваем из-под воды за порцией воздуха. Едва не задыхаемся от эмоций, что бурлят внутри.
Сердце сейчас того и гляди выскочит, он такой горячий, что кажется ещё немного и вспыхнет. Облизываю чуть опухшие губы и слышу низкий грудной стон. Костя, как завороженный смотрит, сжимая губы, будто пытается сдерживаться.
Касается моего подбородка и заставляет смотреть в глаза. Черные они у него сейчас, прожигают до самого сердца. Большим пальцем касается нижней губы и я приоткрываю рот, робко касаясь его языком и слегка прикусываю.
— С ума меня свести хочешь, — шепчет хрипло на выдохе.
— Не всё мне одной терять голову, — отвечаю, и голоса своего не узнаю. Мурлычу, как большая довольная кошка.
Пальцы вплетаю в волосы, прижимаясь носом к шее, дышу его запахом, забывая обо всём.
Он такой горячий, что, кажется, мы сейчас оба сгорим. Ладонями веду по его груди, рвано вздымающейся. Приятная ткань рубашки только подчеркивает рельеф его тела.
Верхние пуговицы уже расстёгнуты, открывая участок смуглой кожи. Веду по ней кончиками пальцев, ощущая едва уловимую дрожь парня. Хочется большего. Касаться горячей кожи, целовать её, внутри всё трепещет в ожидании этого.
Костя довольно ухмыляется и окидывает меня плотоядным взглядом, помогая справиться с пуговицами на рубашке.
— На тебе шикарно смотрится этот костюм, но ещё лучше он будет смотреться на полу в моей спальне, –выдаю я дурацкую фразу, но звучит она жарко.
— М-м, — жар его дыхания опаляет кожу, он нежно прикусывает мочку уха. — Хочешь проверить?
Я поднимаюсь, чтобы увести его в спальню, но Костя тут же ловит меня в объятия. Встав, подхватывает на руки. Ноги обнимают его за талию. Разгоряченная поцелуями, я льну к нему. Поглаживаю крепкую спину, целую шею.
— Моя комната напротив.
— Вот так сразу? — ухмыляется Костя. Глаза горят лукавым огоньком. — Как скажешь, моя девочка.
В спальне он кладет меня на кровать и долго рассматривает, ведя рукой по телу.
Стоны сдержать не выходит, когда пальцы его проникают под подол и нетерпеливо отодвигают край белья.
Его дыхание опаляет шею, заставляя кожу покрываться мурашками. Даже лёжа голова кружится, и, кажется, будто обогреватель врубили, так жарко становится в комнате.
Парень скидывает пиджак и рубашку и шарит по телу руками, вроде ищет молнию, но сдается и тихо шепчет, приникая к губам:
— Расстегни его сама.
Пока целуемся, я послушно выполняю его просьбу и стягиваю бретельки платья. Дальше парень справляется сам. Дыхание на коже вызывает волны неконтролируемых мурашек, стекающихся куда-то вниз живота. Его чувственные губы на шее и я откидываю голову назад, чтобы целовал дольше.
Поцелуи-укусы на ключицах и груди поверх тонкой ткани, мелкие волоски на теле встают дыбом, а ноги сводит в ожидании. Он просто целует, а я уже сгораю.
Парень легко справляется с застежкой на лифчике и покрывает влажными поцелуями грудь, стискивает ладонями.
Платье собралось на талии. Его губы поочередно втягивают соски, влажный язык играется с ними, вызывая горячую трепетную волну, возносящую меня всё выше.
Его пальцы, щекоча, касаются ребер, живота, очерчивают линию бедра, замирают на колене, чуть стискивая его, поглаживая.
— Просто скажи, что хочешь этого, — шепчет он, заглядывая мне в глаза. А я не могу отвести взгляда, с головой в эти черные омуты затягивает.
Парень, как нарочно дразнит, ведя кончиками пальцев по внутренней стороне бедра вверх и обратно. И всё внутри замирает в томительном ожидании.
— Очень, — шепот сквозь стон, развожу ноги, открываясь для него.
Он сдергивает с меня бельё слишком резко, кружево издаёт жалобный треск.
— Жаль, красивые были, — коротко вздыхает он, как бы оправдываясь, прочь откидывая испорченные трусики.
Он гладит меня, то слегка касаясь, то надавливая, дразнит. Дрожу под его прикосновениями, тело выгибается навстречу его ласкам, отзывается легкими спазмами внутри.
Я забываюсь в горячих ласках, стискиваю его руку бедрами, когда пальцы проникают в меня, вырывая стоны, вызывая дрожь в ногах и сладкое напряжение, будто внутри зреет нечто, набухает, готовое вот-вот лопнуть.
Внутри словно лопается сосуд с бабочками, которые теперь летают внутри и щекочут своими крыльями. Покрывало скомкано подо мной. Костя стоит на коленях на кровати, грудь рвано вздымается. Он прикусывает губу, пока взгляд блуждает по телу. И мне было бы неловко, но все комплексы уходят, таят, как снег под палящим солнцем. У них просто нет шансов, когда смотрят вот таким взглядом, полным восхищения и желания.
Я приподнимаюсь и касаюсь обнаженного торса сначала руками. Напряженные рельефные мышцы, родинки на коже складываются в созвездия — этот парень словно космос. Едва касаясь, я веду пальцами по краю ремня.
Пряжка поддается, и я веду ладонью по возбужденной плоти.
— Аня.
Костя шепчет с жаром и немного растеряно, когда я целую низ живота и стягиваю с него одежду.