Потому подгадав момент, брат с сестрой вначале открыли порталы для мятежников (Демривешу пришлось даже принять человеческий облик, чтобы повлиять на заговорщиков и скоординировать их нападение), а затем они уже вместе заглушили связь между Лизой и Райяном, тем самым оставляя последнего без разрушительной магии его жены. В итоге Демривешу досталось вдвойне сильнее, чем его сестре.
— Да, истинные стихии имеют слабость — их чувства. — Немного переведя дух, ответил Демривеш, прикрыв глаза, чтобы проверить, как там продвигается недовольное ополчение. Он всегда любил людей за то, что они похожи на сухую траву: подбрось искру, и они тут же вспыхнут, уничтожая все на своем пути. Вот и сейчас мятежники, разозленные тем, что их планы раскрыли, а главный соглядатай во дворце вскоре отправится на казнь, спешили отомстить. С расами, созданными из чистых стихий, которых Создатели прозвали Старшими, было куда сложнее, но даже они имели свои слабости.
С трудом открыв глаза, Демривеш посмотрел на свою сестру — её волосы похожие на жидкую сталь находились в постоянном движении, а белая кожа была испачкана серебром её крови. Ему было жаль, что он за столько тысячелетий так и не научился терпению, да ещё и забыл главное правило: возможно всё.
Пусть ничего уже не исправить, но повод для злорадства всё же у так и не успевшего стать божеством существа был.
Демривеш криво усмехнулся и прохрипел:
— Как только наяда утратит своего любимого, она сама уничтожит этот мир, а затем обезумевшая направит свой гнев на Создателей. Так что им мы так же напоследок сможем подпортить жизнь.
Дильмеши поморщилась, вспоминая напыщенных Создателей. А все лишь потому, что они воплотились на миллионы лет раньше, да ещё и бесконечно твердили, что со временем каждый рожденный в мире Создателе станет богом. Но ждать не любил не только Демривеш. Как же всё хорошо у них шло, пока не этот досадный инцидент.
— Мерзкие существа. — Выплюнула Дильмеши, отнимая руку от лица. Серебристая кровь тут же устремилась по шее, пропитывая ткань её одежды. — И почему их всех ещё не истребили? То новый феникс появится в одном из миров и, давай пользоваться своим бесконечным перерождением, чтобы стать владыкой целого мира. То очередной титан пробудится и просто ради забавы уничтожит планету. Да мы благодетели по сравнению с рожденными из стихий — всего лишь забираем магию, что постоянно приносит всё больше проблем этим муравьям.
— Жаль, сестра, что нельзя будет использовать эти слова для оправдания. — Иронично вздохнул Демривеш. — Как только кто-то из создателей явится сюда, нас лишат дара перемещения и запрут в той выгребной яме. И лучше уйти быстро здесь, тем подыхать на протяжении тысяч лет там.
Это было сказано уже ни раз и потому оба замолчали, понимая, что смысла спорить у них уже нет. Все что осталось этим двоим так это наблюдать за происходящим, чтобы нанести заключительный удар, и мгновенно уйти туда, откуда и приходят будущие боги — в ничто
На террасе, выходящей из королевского кабинета, молодой король вытаскивал своего бессознательного друга, а за ними по пятам вырывались языки пламени. Последний удар мятежников был подкреплен силами недовольных подданных Фейрула — не все были готовы терпеть выходки своего законного короля и потому с удовольствием подключились. Хоть это было больше похоже на отчаянный рывок, но именно он обычно и срабатывает. Потому в стороне не остался никто.
Пока стража отбивала нападение на дворец, шпионы, уже внедрившиеся в ряды, как прислуги, так и знатных гостей, подбросили в приемную короля искру погребального огня, что теперь уже превратилась в голодное пламя, пожирающее даже камень. Маги всё пытались потушить пламя, но рыжие языки спешили захватить как можно больше территорий.
Потому главой стражи было решение пожертвовать немалым крылом, дабы не позволить распространиться огню на все здания дворцового комплекса, и спешить спасать короля и его первого советника не через охваченные огнем коридоры, а подобраться к кабинету со стороны парка. Однако прорвавшиеся мятежники отрезали путь страже у главного выхода, крадя у них дорогие минуты.
Подъезжая к городу, я убедилась, что все плохо. Охрана на воротах была занята людьми в алых повязках на пол лица и заметила меня, только когда я уже пронеслась мимо них.