Наконец, она увидела его. Час ожидания, час огненного мучения и терзаниями мыслями. Это того стоило. Его медленная, уверенная походка, очертания его тела, заставляющие её сердце ускорять бег. Один лишь взгляд на него и всё летит к чертям. Она бы могла провести так вечность, просто смотря на него издали и, ощущая эфемерную близость. Самый счастливый человек – этот тот, кто, вернувшись в прошлое, не захочет ничего менять. Она бы поменяла, многое. И в первую очередь изменила бы свои поступки, избежала бы ошибок и глупых действий, приводящих к печальному итогу. И возможно, между ними всё сложилось бы иначе.
Андрей проснулся среди ночи, словно ведомый странным порывом. Пошёл на кухню сделать себе кофе. Как-то слишком давяще тихо в квартире, слишком запустело, словно сюда слишком редко приходили живые люди. Он поставил чайник и подошёл к окну. Распахнув его, он глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Он так и стоял, уставившись в пространство и ощущая, как холодные порывы воздуха бьют по его обнажённому телу. Чайник закипел. Он подошёл к столу и его взгляд замер на фотографии, которая стояла на столике. Рука, потянувшаяся к чайнику, замерла и упала на стол, лицо окаменело, а челюсть напряглась. С силой треснув рукой, он перевернул фото лицевой стороной вниз. Но перед глазами всё так же была она…
Не удержавшись, он поднял фотографию и посмотрел. Они вместе стояли около клуба, Алина прижималась к нему, обнимая за талию, а его губы целовали её в макушку, вдыхая запах, который он никогда бы не смог забыть. На её лице гуляла счастливая улыбка, но теперь он знал, что она не была такой счастливой, какой хотела казаться. Андрей видел, как изменилась Алина, когда в её жизни появился Кирилл Марвол. Она стала совершенно другой. Она улыбалась иначе, смеялась по-другому, взгляд её стал другим. Он думал, что их отношения с Алей стали достаточно хорошими, достаточно похожими на любовь. Он думал, что того, что было между ними достаточно, чтобы попробовать создать семью. Но ошибался. Это была крупная ошибка, за которую он теперь сполна расплачивался. Андрей не винил Алину ни в чём, нет, он просто пытался справиться с тем, что теперь бушевало внутри него. При воспоминании губ, которые совсем недавно целовал он, Андрей с силой сжал фотографию пальцами, почти раскрошив рамку. Он любил её, возможно не так сильно, как это бывает в сопливых книгах и фильмах, но для него даже то, что уже было, казалось когда-то нереальным. Пускай она будет счастлива, это главное. Слишком дорога была её улыбка, пускай и не предназначенная ему.
Глава 9
Где-то далеко в прошлом…
Девочка стояла над могилой матери. Ей было всего двенадцать, и сейчас она плакала горько и тихо, прощаясь с мамой, которую любила вопреки всему. Мама была единственным близким ей человеком, если папу она ненавидела, то маму никогда не прекращала любить, чтобы не происходило, чтобы не случилось. Какие бы ошибки не совершала её мама. Она посмотрела на отца. Тот напряженно смотрел на могилу, где было написано имя мамы. Он вроде казался спокойным и не тронутым этим горьким событием, но Лена знала, папа очень любил маму. Намного больше он любил свою жену, чем свою дочь.
Осенний ветер слабо гулял, поднимая и опуская листья в своеобразном танце. Лена тихо стояла, чтобы не нарушить тишину и не побеспокоить папу, плакала незаметно, скрывая свои слёзы. Боль тихой молнией попадала в сердце, незнакомая, тяжёлая, и это заставляло девочку плакать ещё сильнее. От беззащитности, от растерянности, от страха перед завтрашним днём. Но она была сильной. Никак иначе. Её мама была слабой женщиной, которая не умела бороться, но Лена всё равно её любила. И будет любить всегда вопреки всему.
Глава 10
Мнение окружающих не волнует тех людей, которые уверены в себе. Марина Минина
В её жизни был один человек, который жил по одному простому, заведённому им правилу: «Проживи день так, осуществив при этом что-то, что ты желаешь и чего боишься, чтобы из этого не вышло, для того, чтобы в конце дня, вспоминая, ты улыбнулся». Проще говоря, сделай то, чего боишься, чтобы, вспоминая, улыбнуться. Кто-то бы сказал, что это глупо и бессмысленно, но в жизни, наверное, у каждого человека наступает момент, когда он осознаёт бесценность каждой прожитой минуты в этом мире. Жить безоглядно, ни к чему не идя – в этом есть свои плюсы, как и минусы. Именно в тот момент, когда ты делаешь что-то, что боишься сделать, именно в эти минуты ты понимаешь насколько твоя жизнь дорога, насколько она необходима. Когда ты просто идёшь по улице и обращаешь внимание на всё, что тебя окружает, когда ты вместо того, чтобы злиться на человека, просто радуешься, что он есть в твоей жизни, когда у тебя что-то не получается, но ты всё равно стараешься этого добиться. Это не принцип «я подумаю об этом завтра», это не тот случай, когда ты живёшь, не думая о будущем, это факт пребывания в настоящем. В том не идеальном мире, с той грязью, что окружает тебя. В той боле, страхе и отчаяние, неосуществимости ожиданий и надежд, где можно найти билет на пути к лучшему. И это не ответы на вопросы, не поиски смысла и цели, просто нужно вбить себе в голову, сделать устоявшимся убеждением, как и тот факт, что мы дышим, ходим, видим, что худшее становится худшим лишь в том случае, если мы с этим соглашаемся и это принимаем.
Но, уходя от риторических рассуждений, можно лишь сказать, что даже психологи, отвечая на все вопросы и разрешая любые ситуации, всё же не обладают теми знаниями, которые могли бы уберечь их от ошибок и боли. Здесь не помогают правила, алгоритмы, теоремы, мы живём просто по наитию, по ощупи, опираясь на ощущения и чувства.
Те два дня, что потребовались на подготовку к показу «Fata Morgana» были не самыми лёгкими в её жизни. Убирая все красочные фразы, можно было честно сказать, что это были самые ужасные дни. Всё, что стало центром в эти дни, всё, что ей объясняли и всё, чему её учили было непривычно до ярости. А злилась она часто. Потому что не получалось, не выходило и всё было не так. И ходить нужно было как-то необычно, уже одновременно по выработанной системе, и даже смотреть иначе, держать себя, подавать себя, в этом месте Лина всегда ассоциировала себя с закусками, нужно было тоже по-особенному. Всё, совершенно всё в тебе должно было играть какую-то определённую роль. Каким-то образом необходимо было совместить выразительность и безличность. Никаких улыбок или импровизации, но в то же время не должна была получиться масса просто красивых вешалок для одежды. Сдавалась ли она? По сотни раз за минуту. Но тут была безвыходная ситуация. Она уже взяла на себя обязанность и ответственность и просто уйти, сказав «я не могу», было невозможно. Но она была даже рада этой возможности попробовать преодолеть своё «не хочу», опираясь на «надо и необходимо».
- Ты готова? – спросила её Марина, зайдя перед самым началом показа.
- А ты как думаешь?
- Думаю, что ты боишься всё-таки свернуть себе шею.
- Очень боюсь, - тихо ответила Лина, подавив дрожь в теле. Пожалуй, ей ещё ни разу не приходилось участвовать в чём-то столь грандиозном.
Марина подошла к подруге и обняла её за плечи.
- Я верю в тебя, - спокойно сказал она. И знала, что эти слова, как ни что иное, поддерживали Лину.
Андрей стоял, опираясь на стену и держа в руке бокал шампанского. Он был немного в тени, почти невидимый для окружения, но сам прекрасно видел всё, что окружало его. Показ «Fata Morgana» скоро должен был начаться. По клубу негромко, чтобы не мешать разговорам, но создавать нужную атмосферу, разносилась музыка. Он со скучающим видом оглядел помещение и собравшихся людей. Поднял правую руку и посмотрел на часы, чтобы узнать, когда же всё это начнётся и закончиться. Но вот свет, наконец, погас, заставив шум в клубе «Dream» значительно сбавиться, привлекая внимание к дальнейшим событиям, которые собравшиеся почему-то считали чем-то будоражащим. Анастасия Минина, лёгкая как ветер, красивая и спокойная, вышла на подиум с приветственной речью. Все, как один, впились в неё назойливыми взглядами, разглядывая и оценивая. Но Анастасия ровным, мелодичным голосом, который пролетел над всеми, заговорила, и создавалось чёткое впечатления, что она ни капли не волнуется и не беспокоится.