А она, словно золушка из бульварного романа. Из повседневности в роскошь. Не сказать, что она ожидала, что появится принц (если верить сказке о Золушке, то так и должно было бы случиться), но само ощущение, когда тебя окружает что-то красивое, значительно отличное от привычных стандартов, то, чему ты должен соответствовать, когда надо спрятать все твои страхи и комплексы подальше, поглубже и быть лучше, чем когда-либо. Вот это бодрит, как ничто иное. Словно отборный коктейль из экзотических фруктов с изрядной долей алкоголя.
- Радостное местечко, - пробормотала Лина.
- А по-моему здесь неплохо. Улыбайся, Ли, - взглянув на подругу, посоветовала Марина. - Мы ведь не на похоронах.
Что же здесь было такого, что так отличалось от обыденности? Такие же земные люди, с одной головой и пятью пальцами на одной руке, если не считать, что эти самые пальцы были увешены всеми возможными кольцами разной, но далеко не маленькой стоимости. Всё здесь, абсолютно всё, опровергало жизнь среднестатического человека. Здесь слово «достаток» означало большие деньги, большие привилегии. Конечно, это скорее было лишь первое, внешнее впечатление. Ведь все мы при встрече не показываем себя настоящих, чаще играя какую-то роль, возможно, в попытке самозащиты. Мы закрываем себя, чтобы чужие люди ненароком не причинили боль. А, может, мы так не защищаемся от боли, просто это реакция на чужих людей, которые оценивают тебя, выносят свой вердикт, а мы в этот момент не хотим чувствовать себя открытыми и беззащитными, нам легче спрятаться и, что ни говори, по-своему, это тоже правильно.
Её взгляд скользил по планировке ресторана, подмечая всякие мелочи, но ни на чём не акцентируя внимания, до той секунды, как их взгляды встретились… Она замерла, забывшись, выпав из реальности.
Порой происходит что-то, чему ты не можешь дать определения и названия. Что-то на уровне чувств и ощущений. Ты просто смотришь на кого-то и так странно… ощущаешь, как сердце останавливается на долю секунды даже не от неожиданности, а от чего-то более сильного, глубокого и непонятного, останавливается так, словно этого сердца и не существует внутри тебя вовсе. Эти эмоции при виде того, кото ты любишь, незаменимы ничем. И счастье… безграничное, неосязаемое, но стоит лишь задуматься на секунду, и ты понимаешь, что тот огонь, что зажигается в крови, это и есть самое настоящее, неповторимое, парящее счастье.
- Ты не ответила на вопрос. Что мы тут делаем?
Мари как-то загадочно улыбнулась.
- Папочка любит, когда на вечера мы выбираемся вместе. И между выходом в свет всей семьёй и ссорой между членами семьи, нет никаких препятствий, чтобы всё же прийти вместе на эту встречу.
- Родители? – почти с ужасом переспросила Лина.
Марина рассмеялась.
- Спокойней-спокойней. Давай без обмороков. А ты что думала, когда я ещё в самом начале про отца сказала?
- Про отца и думала, но не про мать ведь…
- Ты мою маму больше, чем папу боишься? – в первую секунду опешив, но в другую звонко рассмеявшись, спросила Мари.
Лина пожала плечами, не желая отвечать. Вообще у Мари была чудесная мама. Как цветок, такая же нежная и хрупкая, но вот глаза такие внимательные, выворачивающие всю душу на изнанку. И голос всегда такой не ледяной, а просто холодный, скрывающий все эмоции этой женщины. Не знала Лина, что было в Марининой маме такого странного, но встречаться стремилась с ней пореже. А кто захочет почувствовать себя обнажённым, при том в душевном плане, а не физическом? Словно все грехи вылезли на поверхность. Ничего приятного в этом нет. Но по рассказам подруги выходило, что ей мать нежная, заботливая, добрая и понимающая. Удивительная аксиома.
Они вместе подошли к столику, где сидел Сергей Минин и его жена Наталья Минина. Мужчина сразу подобрался, и улыбнулась отеческой улыбкой, показывая, как соскучился.
- Мариночка, солнышко, - пропел мужчина, став на удивление нежным. – Я так соскучился, и мама тоже. Правда, мама? – обратился он к жене, явно ожидая поддержки.
Наталья повернула голову, внимательно смотря своими чистыми голубыми глаза, казавшимися бездонными и глубокими, которые видели, казалось самую суть. Лина не уверенно улыбнулась. Наталья внимательно посмотрела на неё, осматривая с головы до ног, словно сканируя, а потом, переведя взгляд на дочь, улыбнулась и, поднявшись, обняла Марину.
- Не слушай папу, дорогая. Он бурчал весь вечер, и я уже почти готова была оставить его дома.
Все рассмеялись, кроме самого объекта обсуждения, который с осуждением посмотрел на жену, но в его глазах была видна любовь и нежность. Подсмеиваться над таким человеком, как Сергей Минин, могли минимум людей.
Напряжение, неуловимо витающее до этого, ушло, и все сели на места, начиная переговариваться, а отец Марины, как она и сказала ранее, стал читать нотацию. Лина оглянулась, скользнув взглядом по тому месту, где стоял до этого Андрей. Он также продолжал стоять, опираясь на барную стойку и хмурясь. Их столик был недалеко, и Лина воспользовалась его занятостью и невниманием к её персоне, чтобы, наконец, за столь долгое время насладиться видом этого мужчины. Красивый, чисто чёрный костюм, сидел, как влитой, обрисовывая все мышцы. Белая рубашка, составляющая яркий контраст с костюмом была расстегнута на несколько пуговиц, открывая взору загорелую кожу. Лина сжала ножку бокала в руке, стараясь подавить, почти не преодолимое желание к этому мужчине. О да, она его желала. Так сильно и неумолимо, что порой ей, становилось страшно. Ей хотелось чувствовать его каждой частичкой своего тела. Довериться ему, отдать всё, любить его. Так хотелось прижаться к его горячему телу, чтобы он собственническим жестом прижал к себе, чтобы его руки блуждали по её телу, ласкали…
Лина перевела взгляд на мужчину, с которым Андрей разговаривал. Солидный, на вид лет тридцать пять. И его возраст скорее выдавали морщинки на лице и какая-то мрачность. От него волнами исходила властность и твёрдость характера. Чёрные, как смоль, волосы, казались, удивительно мягкими и шёлковыми. Спортивное телосложение, удивительно дорогой костюм, скроенный точно по телу, и какая-то странная, совершенно необычная притягательность. От него исходило что-то вроде опасности, но всё равно хотелось подойти ближе и услышать голос человека, вызывающего такие противоречивые эмоции.
Наконец, вечер начался и тот самый мужчина с чёрными как смоль волосами заговорил:
- «Нифертири» - это символ нового времени. Сейчас мы можем видеть только ресторан, но в будущем здесь будет целый комплекс того, что необходимо человеку для отдыха. Это место соединит в себе великолепие нашей жизни. Через две недели будут закончены все работы, и осуществится официальное открытие. А пока что, наслаждаетесь этим вечером.
- Марин, а это и есть Грунтов? – поинтересовалась Лина, внимательно смотря на мужчину.
Марина кивнула. А Лина, встретившись с ним глазами, удивлённо почувствовала фактически физически ощутимую тяжесть от его взгляда. Он пошёл ей на встречу, не разрывая зрительного контакта. Она смотрела на него, просто не могла отвести взгляд. Его медленные, уверенные шаги, он подходит так близко, что она чувствует запах дорого одеколона, приятного. Наклоняется чуть ниже, тихо говоря: