Глава 4
Ты должен быть уверен в завтрашнем дне, иначе сегодняшний не имеет смысла. Андрей Лукьяненко.
- Тебе не позавидуешь.
- Ты мне скажи, у меня бывали вообще хоть когда-нибудь ситуации, которым можно позавидовать? – с иронией отозвалась Лина.
Марина задумчиво покусывала нижнюю губу.
Они с Мариной познакомились давно. Обе жили в одном общежитие, хотя и учились в разных заведениях. Наверное, их познакомила сама судьбу, устроила такое стечение обстоятельств, так по крайне мере считала Лина. Разница была только в том, что Лина жила в общежитие по необходимости, а у Марины это был лишь показной бунт, громкий, явный, чтобы доказать свою самостоятельность. Отец Марины, Сергей Минин, человек не просто обеспеченный, а богатый, денег на любимую дочь никогда не жалел, но вопреки всем законом природы и устройству жизни её подруга не выросла избалованной. Для неё деньги не имели мировой ценности. И когда её отец, позволяя многое сыну и запрещая дочери, слишком уж начал ограничивать из без того небольшой простор свободы, Марина взбунтовалась и ушла из дома. Отец считал, что девочка быстро одумается, осознает нехватку привычной роскошной жизни, но Марина, по натуре совершенно упрямая личность, не желала зависеть от разменных купюр. Пускай будет есть обычную лапшу быстрого приготовления после комбинированного питания, работать до седьмого пота, чтобы иметь хоть какие-то деньги, не высыпаться, уставать как морально, так и физически до истощения всех возможных резервов, но докажет свою самодостаточность. Подруга хотела свободы, но её поступок был не просто показом своенравности характера, а верно и точно поставленной целью.
- Составь список «Самые счастливые дни моей трудной до невыносимости жизни».
- У меня нормальная жизнь, - возмутилась Лина.
- А я неплохо танцую балет.
- Прелестная ассоциация, - проворчала девушка в ответ.
Марина приложила к своему телу ещё одно платье, покрутилась. Лина отрицательно качнула головой, и подруга, со вздохом повесив наряд, принялась выбирать дальше очередное платье «своей мечты». Её каштановые кудрявые волосы обрамляли лицо, а тёмные тёплого шоколада глаза радостно сверкали. Сейчас эта Марина никак не напоминала ту серьёзную, важную особу, которой зачастую была. Не напоминала начинающего, но уже преуспевающего адвоката в строгих костюмах. Марина умела быть разной. И вот когда она была такой – воздушной, взбалмошной, яркой, нежной – просто покоряла.
- Давай посмотрим на ситуацию с предельной логичностью, - секунда молчания, ещё одно платье. – Тебе нужна работа.
- Ты просто чудо. Мне сразу стало всё ясно.
- Давай ограбим банк, - с весьма серьёзным видом предложила Марина.
- Может, сразу пойдём в наёмных убийц? – отозвалась Лина в ответ.
- Неплохая мысль. Но, честно говоря, я не переношу вида крови, - картинно скривив носик, заявила подруга.
- Это разве проблема? Придумаем что-нибудь.
- Кстати о проблемах и их решениях. Может, тебе сходить в журнал Алины?
- Это ещё зачем?
- Думаю, там найдётся для тебя работа.
- Кем, интересно? Уборщицей или, может, я буду открывать двери, при этом мило улыбаясь во все зубы?
- Не глупи. Ты вполне подходишь на более масштабную работу.
- Я не пойду туда, - отрезала Лина.
Марина посмотрела на неё, сведя, как предполагалось грозно, брови.
- Что за детский сад ясельной группы? Тебе нужна работа, ты можешь её получить. Я не вижу никаких препятствий.
- Этот путь, предложенный тобой, сплошняком состоит из одних препятствий.
- Ты просто боишься. Трусиха.
- Я не боюсь, - громко сказала Лина, когда Марина скрылась в примерочной.
- А как ты охарактеризуешь своё полное отрицание реальной возможности найти работу?
- Думай, что хочешь, но я не буду устраиваться на работу туда, где работает Андрей.
- Вот мы и добрались до основной причины. – Марина вышла из примерочной и покрутилась, демонстрируя серебристое платье классического кроя. – Ну как?
- Сногсшибательно.
- Значит, берём.
- А для чего это оно тебе?
- А что никогда не покупаю платья просто так? Просто, чтобы оно занимало место в шкафу?
- Никогда, - утвердительно заявила Лина.
- Получается, я купила его для чего-то особенного, - загадочно объявила Марина.
- Ты пытаешься разбудить моё любопытство? У тебя выходит.
- Послезавтра мы отложим все дела и пойдём в одно скучное местечко.
- Звучит многообещающе, - с сомнением ответила Лина.
- Будем надеяться, что реальность окажется лучше ожиданий.
- И это всё, что ты мне скажешь? И ничего не станешь объяснять? – возмутилась она.
- А тебе разве интересно?
- Кто-нибудь сделайте с ней что-нибудь, - протяжно простонала Лина.
Этим «скучным местом» было открытие ресторана «Нифертири». Роман Грунтов, как рассказывала Марина, имел хорошую репутацию в мире бизнеса, но не очень впечатляющую как человек, в основном из-за того, что был полностью бескомпромиссным, привыкшим к власти и к собственной значимости личностью. Влиятельный бизнесмен, о котором просто не могли не отзываться без уважения в голосе, так как Грунтов «построил себя сам», выбравшись из трущоб бедности. Ресторан «Нифертири» его новый многообещающий проект, который в будущем должен был стать неплохим местом для развлечений, комплексом с множеством компонентов.
- Выбирай день, когда мы пойдём покупать тебе платье, - они уже сидели в машине Марины.
- У меня есть особый простор в выборе?
- Завтра или… завтра. Как видишь, я очень щедра.
- Просто немыслимый факт. И что, в общем-то, я там буду делать?
- Будешь моей бригадой поддержки.
- Могла бы сказать что-то более мотивирующее.
- Что ж. Я сегодня не особенно предусмотрительна. Да и, кстати, о журнале…
- То, что ты предлагаешь просто безумно, - перебила её Лина. - Ты думаешь, я сама, по собственной воле и желанию, пойду к Андрею и стану просить его о работе?
- Вообще-то, я хотела сказать о другом, но что ж, твоя речь была очень информативной.
- Я рада, что ты оценила мои ораторские способности. – Лина немного помолчала и всё же спросила: - Что ты хотела сказать мне?
- Тебе не говорили, что любопытство – это чистейшей воды порок. А в тебе его с избытком.
- Спасибо за оценку моей индивидуальности.
- Не за что. А хотела я сказать, что Алина с Кириллом уезжают на медовый месяц.
- Я рада за них.
- Тебе пора с ней помириться, - осторожно предположила Марина.
- У тебя проснулся материнский инстинкт? Столько заботы в один день, подозрительно, - оглядев подругу, сказала Лина.
- А я, что, хочешь сказать не заботливая эгоистка?
- Я пока ещё не решила, - задумчиво отозвалась Лина.
- Звучит весьма устрашающе, - скорчив ужас на лице, произнесла Марина.
Лина посмотрела в окно на проносящийся мимо город. Москва, во всем ее великолепии, была пугающим городом, возможно, из-за деградации интересов постепенно сводящихся исключительно к повседневной рутине. Возможно, из-за самодостаточности людей, которую те вообразили себе, пряча истинное одиночество и потерянность. Иногда, становится незаметной в многоликой толпе - это то, что необходимо, а порой ощущение собственной незначительности вгоняет в глубокую грусть и тоску. Но что-то есть – в этих улицах, в этих запах, в этих красках – такое знакомое и родное. Возможно, так лишь потому, что ко всему, что знакомо тебе так давно, ты привыкаешь. А привычка – вещь очень пагубная и занудная.