Они с Мариной как никогда стали близки, много времени проводили вместе. Ходили по магазинам, сидели за чашечкой кофе в кафе, поедая вкусные десерты. Подруга таскала её по различным психологическим тренингам, которые считала отличным способом саморазвития и познания чего-то нового. Но отсидеть несколько часов, чтобы выйдя из порядком поднадоевшего здания, обрадоваться, что мучения окончены, подруга, анализируя услышанное, с сожалением констатировала, что уловила во всей многочасовой речи лишь единственную интересную для себя мысль.
Скучно и пресно. Раньше Лина мечтала о красивых нарядах и украшениях, была будто бы одичавшим зверьком, которого выводили в общество лишь иногда, и для которого всё было ново, красиво и интересно. Теперь приелось, надоело. Это стало обязанностью, потеряв своё очарование.
Их совместная жизнь с Романом – спокойное дрейфование в море. Плавное движение по прямой, без поворот, круговоротов и извилин. Они не ругаются, он часто уступает её капризам, словно поставил себе цель соглашаться на компромиссы. Спят в разных комнатах, она редко его видит, чаще встречаются на роскошных вечерах, которые устраивают его знакомые. Она всегда рядом с ним, улыбается. Неизменно в красивом платье, увешанная бриллиантами и украшениями. Жизнь идёт вперед, своим чередом, не спрашивая позволения и не интересуясь твоим мнением. Тебе остаётся только вливаться в течения и события.
Его двухэтажный коттедж кажется холодным и слишком просторным. При желании здесь можно было бы организовать небольшое футбольное поле или каток. Мебели мало, дом в абсолютной чистоте, которую поддерживает домработница. В зале на первом этаже камин перед большим диваном. Лина любила вечерами, прихватив книгу, сидеть около огня с бокалом сладкого вина и читать книгу, порой поднимая глаза, чтобы любоваться прыгающими огнями, меняющими высоту, цвет и силу, танцующим в своём стихийном, успокаивающем танце. Роман разрешил ей обживать их дом, как ей заблагорассудится, поэтому Лина помимо мебели и прочего купила огромный аквариум с рыбами. Успокаивающе, можно часами смотреть на плавающих маленьких рыб и слабо двигающуюся, подрагивающую, а порой неколеблющуюся воду.
Они с Романом долго спорили о работе. Лина отказывалась уходить из школы. Целыми днями сидеть дома или тратить деньги, ходя по магазинам, это слишком. Ему пришлось уступить, хотя он сказал, что через время она сама захочет уволиться. Навряд ли. Если её ничто не будет отвлекать, занимать мысли, она станет одной из тех великих философов или психологов слишком много будет думать о проблемах, о вечном, непостоянном, уходящем и потерянном.
Отвратительная погода за окном, слякоть, грязь. Она открывает окно, позволяя прохладному воздуху окутывать тело. Скоро однозначно будет дождь. Воздух влажный и сырой. Она смотрит в окно, разглядывая черные тучи, спрятавшиеся голубое небо. На улице декабрь, а у них вновь весна, вечные проливные дожди и слякоть. Тяжело на сердце безобидная боль и безвыходная нерешительность. Она теперь замужняя девушка, оставившая прошлое лишь в воспоминаниях. Она не жалела о своем безрассудном поступке. У неё новая жизнь, она сама стала иной. Более зрелой, что ли, по крайне мере, таковой себя ощущает. Хотя время, меняя нас, не изменяет сути.
- Простудишься.
Она закрывает окно, поворачивается к Роману лицом, слабо улыбаясь.
- Будешь ужинать?
Он подходит к ней, мимолётно прикасаясь к щеке губами.
- Принесёшь в кабинет? Много работы.
Она послушно кивает. Она смотрит на его удаляющуюся спину, твёрдую, уверенную походку. Роман вдруг резко оборачивается, рассеяно произносит:
- Чуть не забыл. Мы сегодня идём на день рождение одного из моих знакомых. Будь готова к восьми.
Стоит, дожидаясь её кивка, и спокойно уходит.
Она сегодня надела тёмно-серое платье чуть выше колен с несколько вызывающим, но вполне приличным декольте. Волосы оставила распущенными, добавив укладкой объемности. Бриллиантовые серьги в ушах и маленький кулон на шее. Смотрит на себя в зеркало, чувствуя себя красивой. Улыбается своему отражению. Роман подходит сзади, приобнимая и целуя в шею.
- Ты сегодня особенно красива.
Через час они уже заходят в роскошный дом, где собралось уйма народа. Отыгрывают знакомый спектакль. Они муж и жена, у них в семье полноценная идиллия. Муж не отходит от своей красавицы жены ни на шаг, обнимает, порой слабо проводит губами по коже, что-то шепчет на ушко, танцует почти все танцы только с ней. Идеальная семья, ни дать ни взять. Настоящий маскарад, паршивый театр, но уже знакомый и играющийся чисто автоматически. Лина не получает удовольствия от таких вечеров. Раньше радовалась оказываясь в обстановке богатства и знатности, но сейчас чувствует себя уставшей, утомлённой.
Но он всё меняет. Менял всегда лишь своим присутствием. Они не виделись уже фактически месяц и за это время воспоминания о нём стали не такими насыщенными, яркими, мучительными. Уже позабыла почти или просто старалась не воскрешать в памяти, как реагировала раньше на его близость. А сейчас застигнута врасплох, потеряла контроль над эмоциями и улыбается. Глупо так стоит и улыбается без причины. Губы слабо открываются, выпуская клуб дыхания. Тянет, непреодолимо, подойти ближе, коснуться, услышать голос. Соскучилась до боли, по его запаху и ощущению близости. Внутри что-то противно режет, гложет, но она лишь, на секунду прикрывая глаза, вновь открывая их, улыбается подошедшим людям, желающим поговорить. Слышит его смех, громкий, искренний. Вздрагивает, поворачивая голову, чтобы увидеть его. Он обнимает незнакомую девушку и что-то проникновенно ей говорит, приобнимая за талию. Ярко вспыхивают внутри чувства. Больно, не той ощутимой болью в груди от ссоры или обиды, а боль намного глубже, где-то внутри, совершенно непереносимо. Забыл. И в этот момент всё теряет смысл, хочется просто перестать существовать. Оказаться одной, наедине с самой собой и дать себе сломаться.
И так весь вечер. Он слишком близко и в тоже время чересчур далеко. Не замечает её, словно она невидима, скользит по ней безразличным взглядом и не отходит ни на шаг от своей дамы. А Лина не может удержаться, мимолётно бросая взгляды, стараясь оставаться незамеченной.
Когда выходит из дамской комнаты, кто-то хватает её за руку, тянет за собой. Хочет закричать, но её рот предусмотрительно закрывают рукой. Спина прикасается к стене, вокруг абсолютная темнота, нет пути отступления. Она пугается, ощущая горячее тело так близко прижатое к ней. Её окутывает запах и, вдыхая его полной грудью, она расслабляется, узнавая. Он убирает руку, которая после медленно очерчивает линию губ, глаз, носа, словно он слепой, который знакомиться путём тактильных прикосновений. Он ещё ближе, прижимаясь сильнее, впечатываюсь в неё, расстояние насчитывает жалкие миллиметры. Чувствует его дыхание на губах, его руки на своём теле. Сумасшествие, глубокая пропасть безмолвно мучительных эмоций. Безвозвратно пропадает, забывая про преграды и ограничения. Шумно втягивает воздух, первая прикасаясь к его губам. Он секунду медлит, отвечает жадно, стремительно, нападая, наказывая, ненавидя. Горит в его руках, ярким светом внутри вспыхивают мириады ощущений, знакомых, нужных. Его руки лихорадочно скользят по телу, поднимаются к лицу, обхватывая, удерживая, словно она может уйти, исчезнуть, сбежать. Её пальцы вытаскивают рубашку из брюк, прикасаясь к обнажённой коже, ногтями впиваясь, рисуя дорожку. Он отрывается от неё на мимолётное мгновение, чтобы хрипло сказать: