Надо было рассказать заранее. Поговорить с ним. Не хватило смелости, силы воли и храбрости. Струсила, нырнув в ближайшие кусты и продолжая лишь сопровождать течение жизни, безвольно, не принимая решений, а лишь следуя по гладкой, вымощенной дорожке вперёд. Мы легко можем совершить глупость, перешагнуть через нерешительность, совершив ошибку, но для нас слишком сложно решиться на правильный поступок.
- Пришла забрать вещи?
Андрей открывает дверь. Взгляд пуст и безэмоционален, как когда-то давно, будто бы не было времени, проведенного вместе, счастья, поделенного на двоих. Вновь неподвижная пропасть безмолвия и презрения. Так глупо. Потерять всё за несколько минут, потерять то немногое, о чём так долго мечтал и грезил. Невозможно вернуться в прошлое, говорите? Но она вернулась к самому началу, а путь обратно занял малое время, стёр то, что уже было пройдено и нажито.
- Да, - короткий ответ.
- Проходи, я всё равно сейчас ухожу.
Отворачивается, будто бы она ему никто, ничего для него не значит, пустое место, грязь, не заслуживающая внимания.
- Андрей… - он молчит, не смотрит на неё. – Я хотела поговорить.
- Можешь поведать мне что-то новое? Поразить моё воображение? – его голос холоден и сух одновременно, но в тоже время пропитан ненавистью и презрением. - Я ненавижу ложь. Хочешь вновь выставить себя безвинной жертвой, осуждённой напрасно и по ошибке? Сделать меня виноватым?
Он много говорит. Обычно ограничивается несколькими резкими словами, а тут целый длинный монолог, пропитанный чувствами.
- Ты так и не научился мне доверять, - горькая правда, тихие, спокойные слова.
Он резко оборачивается, испепеляя взглядом полным безудержной, яркой ярости.
- Я виноват? Я плохой? – его голос вибрирует, набирая громкость, глаза гневно сверкают. – Ты могла поговорить со мной, рассказать, а ты промолчала. Я, говоришь, не доверяю, а ты видно сама чистота и невинность?
- А как бы ты отреагировал? – она срывается, зло отчеканивая слова. - Ты бы ушёл, понятно. Бросил.
Он хватает её за плечи, до боли сдавливая, так, что хрустят кости.
- Мы никогда не узнаем, чтобы я сделал. А ты не вправе решать за меня, как бы я поступил.
- Всё? Всё, что было, сошло на «нет»? Всё, за что мы боролись? Ты просил никогда не оставлять тебя, а сам выгоняешь.
- Я не хочу жить с лицемеркой и эгоисткой.
Он ушёл, от хлопка входной дверью, казалось, стены обрушатся на её голову. Стояла несколько секунд, будто окаменев. Не могла поверить, что сценарий их отношений испит до дна, затоптан, прекращён и остановлен. Что он больше никогда не будет целовать её по утрам, обнимать, что она больше никогда не услышит, как он нежно называет её «маленькая». Потерянного не вернёшь, раньше нужно было думать, а не сейчас, когда всё решено и стало действительностью. Искусанные губы кровоточат, как и руки, в которые впились её ногти. Принять реальность, согласиться не в её силах, она не верит и продолжает отрицать. Любовь не может просто так испариться. Ведь те, кто любят, прощают, способны понять. А что же происходит с ними? Почему их надёжные замки надежд развалились от буйного дыхания ветра. Так просто. Строили целую вечность, а развалили в одну секунду
Доверие – слабая, шаткая субстанция. Так страшно порой отдать свою душу, доверив что-то большее, чем просто власть над жизнью и смертью. Ты даёшь человеку безграничные возможности, открываешь сердце, оголяешься перед ним. Он может сломать тебя, прогнуть, превратить в ничто или вознести к небу, подарить счастье и показать лучшее из увиденного и ощутимого. Он – Бог твоей сущности, он - квинтэссенция твоего мира. Он – твоё всё: дыхание, жизнь, мечта и любовь. Так страшно довериться, отдаться без остатка, наделить кого-то силой рушить и созидать тебя. Предел многогранности, основа безграничности, открытый стержень твоих возможных ранений. Доверие закрывает глаза, застилая их поволокой наивности, доверие – это постоянная, нерушимая вера вопреки всему и всем.
Если бы однажды появился человек, снявший маски, лишивший тебя фальшивого образа, заставляющий чувствовать и воспринимать то, что раньше оставалось незамеченным и ненужным. Человек, способный отбирать волю и способный стать частью и смыслом твоего существования. Он один может вызывать бурю сумасшедших эмоций, заставляя мучительно страдать до разрывающий боли в груди, или радоваться, будто бы ты ребёнок. Довериться ему, словно шагнуть в пропасть. Безвозвратно и неминуемо всецелостно, до максимума, без оговорок и сомнений.
Глава 34
Обидно, когда что-то родное становится совершенно чужим. Лина Афинская.
Ненависть - это ещё одна форма боли. Ты ненавидишь всё в человеке, даже то, что до этого любил и ценил. Ненавидишь факт того, что встретил его, познакомился с ним, впустил в свою жизнь, дал место в сердце и душе. Яростно испепеляющая злость и тяжесть в груди, словно вбитый гвоздь, по которому бьют молотком раз за разом, стараясь вогнать его ещё глубже. Ты ненавидишь человека так сильно, что разрывается сердце, ты ненавидишь так сильно, что хочется кричать, молить его вернуться, сделать больно, забыть. Ты зависимый, нуждающийся, слабый и безвольный, привыкший к присутствию этого человека в твоей жизни.
Ты готов за него придумать оправдания, сочинить упоительную сказку лжи, лишь бы были причины пойти навстречу первым. Ты злишься, вновь и вновь вспыхиваешь, угасаешь и заново начинаешь длинный путь противоречий. Ты не можешь без этого человека, не хочешь отпускать, терять, готов броситься к нему, стать виноватым, просить прощение, не учитывая, кто прав. Лишь бы быть рядом, дышать одним воздухом, смотреть в глаза и понимать, что любишь.
Твоё ли сердце так оглушительно бьется, громким эхом отдаваясь во всём теле? Есть вещи, которые ты никогда не сможешь объяснить, ты не способен найти слова, чтобы описать, рассказать, поведать. Это где-то внутри, так глубоко, что слов не хватает, чтобы выпустить на волю то, что гложет. Есть вещи, которые не даются пониманию и с которыми лучше никогда не знакомится лично.
Андрей сжимает бокал в руках, ощущая, как в глазах темнеет, а голова кружится. Так не должно быть. Она не могла его предать. Не могла. Или только ждала подходящего случая, чтобы воткнуть ему нож в спину? Играла, врала… для чего, зачем? Удушающий воздух клуба, мельтешение слева и справа, в его мыслях образ одной единственной. Всё сливается, преобразуясь в одну пучину эмоций, наслаивается и режет с каждой секундой всё сильнее и мощнее. Что с ним не так? Как он мог так ошибиться?
А после… ты бездыханно падаешь вниз, с невероятной высоты, перестаёшь ненавидеть, ощущая лишь опустошение и боль. Боль… её так много в нашей жизни, она пропитана каждым движением, каждым словом. Боль не от предательства или обмана, а от потери человека, от рушения надежд и разочарований. Это другая боль, она иная, воспринимается иначе, медленно сжирает тебя изнутри, обвивая будто лиана, расползаясь будто ртуть по венам.