— Милый, может, что-нибудь закажем из итальянского ресторана? — раздражающий голос Кристины, ставший таким за последний час нахождения в пентхаусе, раздается из ванной комнаты, где она расслаблялась после пребывания в частной клинике.
Она и до своего заплыва проявила метод соблазнения, сбросив одежду в гостиной и пройдясь до ванны в одном нижнем белье, так еще и дверь открытой оставила, словно бы приглашала к ней присоединиться. Да только пришлось ее сбросить с небес на землю, когда вместо принятия ванны с пеной, я демонстративно закрыл дверь, дабы рыжая сука не звала к себе. Нет, мыслей пойти у нее на поводу у меня не возникало, просто слушать ее не было никаких сил. Тем более ужинать в одном помещении. Пусть это делает в гордом одиночестве. Мне некогда с ней возиться.
— Как хочешь, — холодно отвечаю и резко дергаюсь, когда на журнальном столике вдруг оживает телефон. Видана. Это ее фотография на экране высветилась. Это она сама мне звонит, чтобы наконец-то перестать играть в молчанку. — Видана, — на том конце слышится лишь тяжелое дыхание. Моя девочка тоже не знает, что сказать в ответ. Сам же радуюсь, как ребенок, получивший вкусную-превкусную конфетку и ни с кем ею не поделившимся.
Она называет меня по имени, вызывая глупую улыбку на губах. Моя милая Ариэль. Та, с кем хочется всю жизнь провести. И плевать, что когда-то она нож в спину воткнула. Насрать на ее поведение два года назад. Краем глаза замечаю вышедшую из ванны Кристину в одном белом полотенце.
— Милый, куда ты дел мой лифчик? — какого черта? — Затейник какой. Мог бы и не срывать его с меня в порыве страсти.
— Блядь! — дорогой телефон летит через всю комнату, ударяется об стену и разбивается на несколько частей. К черту его! — Какого, блядь, хуя ты только что сказала? — разворачиваюсь на пятках, подбегаю к Кристине и, схватив ее за шею, грубо к стене прижимаю. — Сука! Какая же ты сука!
— Артур, — хрипит тоненьким голосом, так как рука все сильнее и сильнее сжимается на ее тонкой шеи. Вот бы ее просто сломать, как у курицы. Раз и нет никаких проблем. Полная свобода в действиях до того момента, как полиция не арестует за преднамеренное убийство. — От…отпусти, — дергается как выброшенная на берег рыба, впивается ногтями в запястье, а одной ногой пытается в пах мне зарядить. — Артур! — более уверенно произносит, ведь я ее отпустил, дал возможность вздохнуть полной грудью, согнувшись пополам и уперев руки в коленки. Хотя у самого кислород уже давно перекрыт. И все из-за этой семейки.
Черт! Выбрал же себе эту девушку. Никто не заставлял, никто не отговаривал. Правда, Соболевы при первой же с ней встрече высказались за глаза в ее адрес не очень лестно. Жаль, что тогда я их не послушал, а просто глаза закрыл на плохое предчувствие Рины. Она-то самая первая назвала меня идиотом, связавшимся с мажоркой. Сейчас же об этом очень сильно жалею. Жаль, нельзя время вспять повернуть и все, твою мать, исправить.
— Плохо, что в прошлое вернуться нельзя, — кидаю эту фразу ей через плечо, так как уже направляюсь в сторону лифта.
Кристина больно поздно очухивается и бежит по коридору к закрывающимся дверцам, что-то хрипя по дороге. Плевать на ее слова, плевать на угрозы ее папаши. Пусть оба катятся к самому дьяволу. Я не позволю играться чужими жизнями. Ни моей, ни тем более Виданы. Они не Господь Бог, чтобы решать судьбу человека. Пошли они на три веселых буквы.
На подземной парковке сажусь в машину, тут же ее завожу и резко срываюсь с места, так как нужно ехать в бар «Отчаянный» к французскому миллиардеру. Вот так встреча будет. Бывший и нынешний парни одной девушки встретятся тет-а-тет. Надеюсь, что вот Клеман к Видане больше не подойдет, иначе я буду кулаками сегодня размахиваться.
До бара доезжаю довольно быстро, безо всяких происшествий, оставляю машину на платной стоянке недалеко от входа, без проблем прохожу мимо охранников, лишь назвав свое имя. Должно быть они предупреждены о моем появлении. Даже слышу за спиной разочарованные вздохи и недовольства тех, кого не пропускают внутрь. Фейс-контроль многие не проходят, вот и толпятся на улице, пока не появится счастливый случай стать посетителем ночного заведения.
Народу внутри не так чтобы много, в основном одни мужчины, хотя и девушки время от времени мелькают то тут, то там. Протискиваюсь сквозь небольшую компанию, бурно что-то обсуждающую, прохожу к барной стойке, где уже меня ждет Рауль и сажусь на соседний стул. При этом заказав чистый виски у молодого человека, протирающего стаканы. Француз, похоже, пьет то же самое.
— Чему обязан твоему приглашению? — за один глоток осушаю стакан, даже не почувствовав вкус алкоголя, и глазами велю повторить. Ни слова мне не говоря, Клеман пододвигает ко мне серую папку с какими-то бумагами. — Что это такое? — не решаюсь ее открыть. Просто гипнотизирую взглядом, не представляя, что там может содержаться. Компромат на меня? Угрожающие снимки? Или же информация о местонахождении Виданы?
— Открой, — показывает на папку пальцем, делает глоток виски и что-то достает из кармана. Вайп. Француз электронную сигарету покуривает. — Там решение всех твоих проблем, Артур. Твоих и, — затягивается, выпуская в воздух огромный слой дыма, — Виданы.
При упоминании моей девочки тянусь к папке, раскрываю ее где-то на середине, пробегаюсь глазами по напечатанному тексту и…удивленно присвистываю на весь бар. Это что шутка такая, или все происходит на самом деле? Самому не верится в то, что тут написано. Это не просто информация, это бомба замедленного действия. И только мне решать, когда она наконец-то взорвется, чтобы разнести все в щепки, уничтожив препятствия на пути.
Глава 22. Невозможное возможно?
Видана Зотова
После того неудавшегося телефонного разговора с Парфеновым, весь мир разом все краски для меня потерял, остались лишь темные оттенки, постепенно превращающие жизни в какое-то жалкое существование. Призрак Виданы Зотовой. Именно так меня можно было назвать хоть в глаза, хоть за спиной. В любом случае я бы не сопротивлялась и не пыталась людей переубедить. Так как это очевидные факты. Находясь в доме со своей лучшей подругой, которая могла бы поддержать словом или объятьями, закрылась в комнате, не выходя оттуда по несколько часов. Просто молча, плакала в подушку, не решаясь с кем-нибудь увидеться.
В первое время Рина все порывалась ко мне заглянуть, проведать, о чем-то поговорить, но я упорно отказывала ей, даже пару раз грубила, чтобы в покое оставила. Возможно, любой другой человек обиделся бы на мои слова, выгнав меня из своего дома, но только не Соболева. Рапунцель все-таки понимала, что оскорблениями я просто пытаюсь залечить боль в душе. Жуткую боль, причиненную родным человеком. Мужчиной, которого вроде как по-прежнему люблю. Только вот он не испытывает ко мне таких же чувств, раз сразу же прыгнул в койку к Кристине, обрадовавшись встрече с невестой.
С одной поигрался, на другой жениться собирается. Хорошо пристроился, ничего не скажешь. Наверное, недолго об этом думал. И раз это так, пусть катится ко всем чертям, видеть его не хочу. Тем более говорить по телефону. Да и куда он будет звонить, раз не знает о месте моего пребывания? К тому же телефон я сильно так разбила, отложив покупку нового на неопределенный срок. Если кому-то по работе потребуется со мной связаться, они смело смогут написать на электронную почту. Ведь ноутбук и планшет всегда при мне. Как последний из перечисленных гаджетов держу в руках, расположившись сидя на кровати.