Затем полицейский достал маленький пузырек с четырьмя таблетками.
— Это ваши? — спросил он.
— Да, — ответил Мик, — мне их прописал мой врач, доктор Фёрт. Взбадривает и помогает лучше работать.
Затем полицейские принялись за Кинга. Его маленький кожаный кейс лежал прямо перед ним. У Кинга спросили, его ли он.
— Да, мой, — ответил тот.
Все обыскиваемые знали, что кейс полон кокаина, «Белой молнии», марихуаны и всех прочих наркотиков, какие только известны человечеству.
Констебль, открывший кейс, поинтересовался, что это за маленькие свертки, обернутые алюминиевой фольгой.
— Это фильм, — сказал Кинг. — Я кинорежиссер, и это мой последний незаконченный фильм. Пожалуйста, не открывайте: если вы засветите пленку, все будет потеряно. А это целый год работы.
— Да, конечно, сэр, — ответил констебль и начал обыскивать куртку Кинга.
В ней он с восторгом обнаружил маленькую жестянку с двумя кусочками гашиша.
Полицейские, казалось, были полностью удовлетворены. Они пришли сюда найти наркотики, и они их нашли. Кит тоже чувствовал облегчение, копы столько всего не нашли, и, кроме того, ничего из обнаруженного не принадлежало ему или Мику. Казалось, они волшебным образом избежали неприятностей.
Кит начал потихоньку вежливо выпроваживать полицейских, надеясь, что они не станут обыскивать дом более внимательно. Однако последний полицейский, уходя, обернулся и высокомерно заявил ему:
— Если лабораторные пробы докажут, что здесь были найдены опасные наркотики, не принадлежащие ни одному из присутствующих, отвечать за это будете вы.
— Понял, — кивнул Кит, — они хотят навесить все это на меня.
Роберт звал меня тогда на вечеринку в Редлэндс, но меня уже пугала мысль о любых галлюциногенах. Кроме того, там не предполагалось присутствие других женщин кроме Марианны, и это было второй причиной, по которой я решил остаться дома. Тем не менее я встретился с Робертом — он еще в четверг просил достать ему немного героина, и я купил его по 25 фунтов за таблетку у дилера в Сохо. По той жадности, с которой Роберт выхватил у меня наркотик, я понял, что большую часть он покупал для себя. А потом Роберт со своим экзотичным слугой-гватемальцем Джорджем отправились в Редлэндс, а я спокойно провел выходные с женой и маленьким сыном Джейсоном.
В воскресенье посреди ночи меня разбудил надрывающийся телефон. Звонил Роберт, и голос у него был абсолютно безумный.
— На нас тут была облава, Тони, и как ты думаешь, что у меня нашли?
У меня сразу упало сердце. Хранение героина каралось тюремным заключением.
— Приезжай ко мне, Тони, — умоляющим тоном попросил Роберт. — Мне необходимо поговорить с тобой.
Когда я приехал, он рассказал мне все в деталях. В конце я начал расспрашивать, что еще и у кого нашли во время облавы.
— Не знаю, меня это не волнует, — ожесточенно бросил он. — По их вине я попал в неприятности. Так бы меня никогда не обыскали — это случилось только по их глупости и недосмотру.
В те дни у меня были друзья, которые утверждали, что могут купить любых людей в суде. Кроме того, и у меня самого была пара знакомых полицейских, за небольшую мзду закрывавших глаза на некоторые мои нечестивые делишки.
Я поговорил с одним из моих приятелей про Роберта, и он сказал, что найденный у него героин вполне могут признать глюкозой. Конечно, за достойную плату.
Когда я принес Роберту эти добрые вести, он вздохнул с облегчением.
— Тони, если тебе удастся снять это обвинение, я твой вечный должник.
Я еще раз переговорил с другом, и мы выяснили, что цена за то, чтобы правосудие оказалось на стороне Роберта, Мика и Кита, составит шесть тысяч фунтов.
Роберт сделал несколько телефонных звонков, и вскоре в дом явился посыльный с черным кожаным чемоданчиком. Роберт открыл его и показал мне плотные пачки банкнот.
Я не верил своим глазам. Хотя я и раньше видел крупные суммы, например, когда работая в казино, на этот раз денег, лежавших в чемодане, хватило бы, чтобы купить приличное родовое поместье. И все же это была небольшая цена за то, чтобы предотвратить угрозу тюрьмы, нависшую над Робертом и «Роллинг Стоунз».
Во вторник я передал деньги в одном из килбурнских пабов. Теперь оставалось только ждать. Газеты пока что молчали; создавалось впечатление, будто о рейде никто не знает.
Мы с Марианной обсуждали происшествие, встретившись у Роберта. Она была расстроена тем, что Джаггер взял на себя ответственность за ее амфетамины.