Это меня ничуть не обрадовало. С каждой минутой я все больше и больше убеждался в том, что меня раскрыли и везут на расправу. Я невольно улыбнулся, подумав о том, как бы они реагировали, если бы я сказал: «Вы, пожалуй, можете высадить меня на следующем углу».
Я лелеял мысль, что мне, возможно, удастся выскочить у первого же красного светофора. Как бы в ответ на эту мысль, сидевший за рулем куклуксклановец стал давать сигналом громкие тройные гудки и, не сбавляя скорости, понесся вперед, прямо на красный свет. Сбоку машины вынырнул полицейский. Он пронзительно засвистел, но вместо того, чтобы задержать нашу машину, остановил поперечное движение, пропуская нас вперед.
«Так вот как работают эти гангстеры! — подумал я. — Если даже полиция дает им «зеленую улицу», не удивительно, что они так терроризируют всю страну!..»
Автомобиль, все время набирая скорость, свернул в западном направлении, пробираясь сквозь поток машин и не обращая внимания на красные светофоры. Наконец, мы миновали предместье и очутились на открытом шоссе, пролегавшем по сельской местности. Водитель нажал на газ, и я взглянул на спидометр. Стрелка плясала между восемьюдесятью и девяноста милями.
— Брат Ночной Ястреб, нельзя ли на поворотах уменьшать скорость до семидесяти миль? — произнес нервным голосом сидевший впереди маленький клановец, в котором я сразу же узнал Слима, — Есть две вещи в этом мире, которые я люблю, и рейды Ку-клукс-клана — одна из них. Но я не в такой степени люблю их, чтобы быть убитым. Я люблю Клан, но всякий раз, когда эта любовь может лишить меня жизни, у меня возникает намерение бросить его!
Ночной Ястреб усмехнулся, но я не заметил, чтобы он уменьшил скорость. Мы продолжали нестись все дальше и дальше от города. Стало уже темно; кое-где поблескивали одинокие огни фермерских жилищ.
Если они намеревались покончить со мной, то эта малонаселенная сельская местность была самым подходящим местом. Насколько мне было известно, посвящение в Клан происходило в помещении «кложи» в самой Атланте. Эти неприятные мысли были прерваны внезапным толчком. Машина задрожала, но Ночному Ястребу удалось удержан, ее на шоссе.
— Налетел на проклятого черномазого! Он ехал на телеге с хлопком, — выругался Ночной Ястреб. — Я хотел проскочить совсем рядом с ним, просто чтобы напугать его. Но если моя машина поцарапана, я с него с живого шкуру сдеру!
Он остановил машину и выскочил посмотреть, что с ней случилось.
— Могло быть хуже, — сказал он с облегчением. — Основной удар пришелся по буферу. Нам бы следовало забрать с собой этого черномазого ублюдка, чтобы ребята над — ним позабавились.
Он сел в машину и задним ходом быстро подъехал к тому месту, где в канаве лежала телега. Хлопок вывалился на мокрую красную глину, одно колесо откатилось далеко в поле.
— Сара, детка моя, они тебя убили!.. — с болью в голосе воскликнул кто-то в темноте.
Седой негр, по лицу которого струились слезы, сидел на корточках в канаве, держа — на коленях голову мула. В бок мула впилось дышло повозки.
— Ты не должен был ехать вечером по шоссе без света! — заорал Ночной Ястреб.
— У меня был свет, — просто ответил старик, кивая на маленький костер, разгоравшийся в траве возле канавы в том месте, куда упал разбившийся керосиновый фонарь, подвешиваемый сзади повозки.
Ночной Ястреб оглядел шоссе в обоих направлениях.
— Послушай, дядя, — сказал он, залезая в карман и доставая десятидолларовую бумажку. — Ты похож на хорошего негра. На вот, возьми это и купи себе другого мула.
Старик молча смотрел на деньги, пока, наконец, Ночной Ястреб не бросил их в канаву.
— Десять долларов не помогут моей беде, — промолвил старик. — Сара стоила мне пятьдесят долларов, и на свете нет второго такого мула. Кроме того, повозка моя разбита вдребезги, а мой годовой урожай хлопка лежит в грязи.
— Пошел ты к чорту вместе со своим мулом! — сердито сказал Ночной Ястреб. Он поднял из канавы свои деньги, вытер их и спрятал в карман. — Если ты скажешь полиции хоть одно слово, кто тебя сшиб, знай, что это будет твое последнее слово!
Он вернулся в машину, и мы скрылись в темноте. Старик, сидя в канаве, горько оплакивал своего мула.
— Прямо не знаю, что теперь творится с этими черномазыми! — ворчал Ночной Ястреб. — Они совершенно не ценят того, что вы пытаетесь для них сделать. Ну, а с другой стороны, хорошо, что он не взял эти десять долларов: мне бы, пожалуй, стоило дьявольского труда выбить их обратно из благотворительного фонда Клана.
Вспомнив слова Ночного Ястреба, предлагавшего захватить негра с собой с целью «позабавить ребят», я начал думать, не был ли и я предназначен для такой же забавы. По крайней мере мне стало ясно, что мы едем на встречу с другими куклуксклановцами.