Проверить объективность проектов нормативов было нереально, поэтому никто и не проверял. В министерстве писали на томах резолюцию «сократить на 15 %». Но на заводе тоже не лыком шиты — проекты нормативов заранее завышались вдвое. И завод получал дополнительные ресурсы вполне законно. Директор действовал строго в своих интересах. А чиновники министерства ничего не могли изменить, да и не хотели.
Проектируя автоматизированную систему управления на одном из «почтовых ящиков», я столкнулся с тем, что завод завысил нормативы трудоемкости на новую радиостанцию в 20 (!) раз. На мой вопрос к технологам, зачем они так сделали, последовал ответ: «Нам каждый год приходится рапортовать о росте производительности труда. Если не припишем, то не отчитаемся».
Даже имея завышенные нормативы, с выполнением плановых заданий хозяйственники часто не справлялась. Для того чтобы не попасть в разряд «вредителей», они приезжали в декабре в свои министерства с просьбой скорректировать планы. Это массовое нашествие директоров остряки прозвали «движением декабристов». Директора подарками и взятками старались умаслить министерских чиновников, правдами и неправдами добиваясь снижения плановых заданий уходящего года. Когда это удавалось, предприятия по мановению министерской волшебной палочки превращались из отстающих в передовые. Так в недрах административно-командной системы формировался особый бюрократический рынок — рынок взаимных услуг, взяток, подарков и послаблений.
Административно-командная система была затратной по своей сути. Если руководители всех уровней стремятся получить больше ресурсов для выполнения плана, то экономика поражается неизлечимой болезнью. Вот ее признаки: угля и металла в СССР добывалось больше, чем в США, в полтора раза, а машин, станков и прочего оборудования выпускалось значительно меньше. Причем от года к году ситуация становилась все хуже и хуже. Станки, которые поставлялись на наш завод, по своей производительности были на уровне 1930-х годов, а по цене — в несколько раз выше. Советский автомобильный двигатель имел ресурс 150 тыс. км, в то время как шведский — 2 млн км.
Опыт Северной Кореи показывает, что если сконцентрировать ресурсы на разработке ядерного оружия и ракет, то можно это сделать и в нищей стране. Впрочем, придется миллион человек уморить голодом, а остальных оставить раздетыми. Но разве это цена для власти, которая жаждет, чтобы ее боялись? Так же как в Северной Корее сегодня, в СССР в те годы все силы и ресурсы были брошены на армию, оборонку, ядерное оружие и космос. А наладить выпуск товаров народного потребления приличного качества не смогли, оказалось не по силам. В ядерной державе не хватало элементарных бытовых приборов — за холодильниками, например, надо было стоять в очереди по 20 лет.
Но нам тоже нужно чем-то гордиться. Признать, что весь наш народ с коммунистами во главе зашел в исторический тупик, обидно. И потакая этому, президент Владимир Путин называя распад советской империи величайшей катастрофой века. Вместе с ним о тех временах тоскуют сегодня многие.
Прозрение
Каждый волен верить, во что он хочет. Я только против того, чтобы заставлять всех верить во что-то одно.
Абсурдность административно-командной системы, ее неэффективность, самоедский характер понимали многие. Но на работе вслух об этом не говорили, чтобы не нажить неприятностей. Тем более не касались реалий социализма преподаватели политэкономии социализма. Ни в учебниках, ни в книгах по математическому моделированию в экономике узнать правду было невозможно. Цензура была жесткой.
Студентом я полагал, что главное в жизни — справедливость, причем в уравнительном смысле. Капитализм этому требованию не отвечал. Разве справедливо, когда один человек, предприниматель, получает немалую прибыль, а другие на него работают и живут лишь на зарплату? Поэтому отказ от частной собственности и переход к общенародной казался мне благим делом. А то, что у нас кругом бардак, дефицит и прочие несуразности, так это от неумения управлять. Преодолеть негативные явления социализма нам помогут ЭВМ: наведем должный учет, рассчитаем оптимальный план на годы вперед, и мечты классиков марксизма сбудутся. Ведь рынок реагирует лишь на текущий спрос и предложение, а планирование позволяет заглянуть далеко вперед. К тому же планы можно еще и оптимизировать.