Он не обращал на меня никакого внимания. Абсолютно. А я, тем не менее, продолжала всеми правдами и неправдами искать с ним встречи. Ноне зря говорят, что от любви до ненависти один шаг. Собственно, ровно столько, сколько и в обратную сторону. С Димой у меня возникало множество поводов убедиться и в том, и в другом. Видимо, об этом и будет моя книжка.
Совершенно не помню, почему мы с ним вдруг сцепились, из-за чего разгорелся яростный спор, только дело закончилось тем, что Дима схватил стакан и выплеснул из него воду мне прямо в лицо. Разругались мы тогда в пух и прах. Дмитрий Великолепный? Как бы не так! Утонченная сволочь!
В то же время следующую историю я люблю вспоминать до сих пор, и мне все кажется, что была она светлым, почти волшебным началом наших отношений.
Итак, случилось чудо, и мы вдвоем. Зима, тряский трамвай, везущий нас к Александро-Невской лавре. Мы бродим по заснеженному парку около лавры, разговариваем о жизни и учим друг друга плясать чечетку. Ощущения от сознания, что рядом со мной потрясающе красивый парень, феерические. И, конечно же, я даже не подозреваю, что в этот парк мы еще вернемся, и пытаюсь отогнать глупые мысли, что могу быть в него влюблена.
Влюбляться в Диму мне казалось бессмысленным. Ведь я была постоянным слушателем безумных историй, которые мне рассказывала Света, посвящая в тайны их взаимоотношений. К тому же я слишком близко видела, как Диме удается манипулировать влюбленными в него девицами и встречаться сразу со всеми.
Но феномен Дмитрия заключается в том, что ни одна женщина, даже видя его с другими и понимая, что он с ними спит, просто не отдает себе отчет в происходящем. Как гипноз, честное слово! Каждая считает, что она особенная и единственная и что именно с ней он потом останется. Поэтому волна массового помешательства на Дмитрии Нагиеве захлестнула и меня.
Кстати, Светка как-то раз пришла домой и увидела его в постели с другой женщиной. И выгнала.
Дима обратил на меня внимание ещё в тот самый первый, 1985-й, Новый год. Мы справляли его в гостях у Светиного друга. После официальных развлечений: конкурсов, выступлений и танцев — наступила неофициальная половина вечера. Я не принимала в ней участия за отсутствием притязаний на кого бы то ни было из присутствующих.
Поэтому стою на кухне, в гордом одиночестве мою посуду. Тут входит Нагиев и пристально смотрит куда-то вниз.
— А ноги-то, ничего, — говорит, — Алис, красивые.
Приближается, проводит рукой по моим бесконечным ногам и движется дальше — вверх, под юбку. Я замираю. В голове проносятся разные мысли, в том числе и о готовящейся к полёту тарелке. Но в первую очередь, конечно…
Тут совершенно не кстати в кухню заходит Света, и мы с Димой прерываем наше интимное соединение. С тем чтобы продолжить его в другой Новый год, наступивший только через пару лет.
За эти два года происходят разные события, замечательные и не очень: студия распадается, в политике появляется Горбачёв, в Чернобыле взрывается атомная станция, Дима уходит в армию.
Но перед тем эпохальным, по крайней мере в моей жизни, Новым годом, с которого всё по-настоящему и началось, вдруг звонит Зверева и предлагает вместе поехать на какой-то праздник. Я соглашаюсь:
— Ну поехали.
— Тебя ожидает потрясающий сюрприз! — интригует она меня и наотрез отказывается рассказать, какой именно.
Когда мы добрались, Света оставила меня в зале, а сама ушла переодеваться Дедом Морозом. Меня кто-то окликнул, я поворачиваюсь — и вижу Диму Нагиева.
И от того, что я увидела, что услышала его голос — бог мой, ведь прошло почти два года! — меня вдруг переполнила безумная радость. Когда мы уже поженились, Дима откровенничал, что так ему не радовался никто и никогда.
Мы вышли из зала, сидим на лестнице, курим. То есть это я сижу, потому что стесняюсь своего роста, и болтаю всякую чепуху: якобы за это время вышла замуж и уже развелась — понятно, конечно, что просто вру. А Дима в ответ рассказывает, что служит в армии, что приехал на неделю в отпуск. Между прочим сообщает:
— Хочу поступать в Театральный институт.
Я отвечаю:
— Ну и замечательно.
И принимаюсь повествовать о том, кто да как принимает экзамены… И предлагаю обменяться телефонами, на случай если я смогу узнать что-нибудь полезное для него в институте. Так у меня появляется номер Диминого телефона.
И мы настолько душевно друг с другом беседуем, буд-то никогда и не расставались. А уж о том, как мы не любили друг друга в студии, и вовсе не вспоминаем. Впрочем, так же, как не вспоминаем и тот интимный эпизод на кухне.