Если другие игроки видят, что нападающий впереди бежит за каждым мячом со всех сил, оказывая давление, сражаясь в каждую секунду, это влияет на остальных игроков. Как нападающий, ты должен быть в авангарде своей команды, человек, которого видит перед собой каждый твой партнер. Ты можешь надломить защитников противника, сближаясь и выматывая их. Многие защитники теряются, когда вражеские форварды оказывают такое давление: «pesado» («назойливый»), как мы говорим на испанском. Неумолимый, настоящая заноза в заднице. Вы гонитесь за ними, вы бежите за каждым мячом, боретесь с ними, даже если они в два раза больше вас, не даете расслабиться – никогда. В этом отношении, мне кажется, я один из самых «pesado» среди всех игроков, и это создает дискомфорт для защитников. Мне это нравится. Это значит, что они всегда в напряжении, а значит, могут ошибиться. Когда они получат мяч, ни о каком спокойствии и уверенности не может быть и речи. Уверенность игрока, который беспрепятственно доставляет мяч с задней линии вперед, постоянно растет. Игрок, которому постоянно мешает нападающий, начинает действовать не так открыто.
Он всегда взволнован, всегда вынужден оглядываться. Многие защитники говорили мне: «Расслабься, дружище, ты уже забил два мяча, хватит». Обычно я отвечал: «Ладно, может быть, если вы перестанете мне сопротивляться».
Я всегда старался сделать так, чтобы мое стремление к победе было заразительно, распространялось по всей команде и передавалось другим игрокам, и Йол это понимал. Он был первым тренером, который сказал своим игрокам: «Следуйте за ним; делайте так, как он». Ему нравилось, как я играю. Болельщикам тоже это нравилось – это была одна из причин, почему они меня так сильно поддерживали. Я отличался от тех игроков, которых они привыкли видеть. Им казалось, что я так же предан команде и так же отчаянно стремлюсь к победе, как и они. У Йола был тот же голод побед и тот же характер. Он увидел во мне человека, которому жизненно необходимо побеждать. У него, как у любого тренера, были свои плюсы и минусы. Иногда что-то хорошо работало, иногда – не очень. Но когда нужно было мотивировать команду, по моему мнению, ему не было равных. Наверное, он был первым, кто сказал мне, что как игрок я могу подняться настолько высоко, насколько захочу. С первых же тренировок он увидел во мне мой характер, мой стиль игры. Он увидел во мне те качества, которые хотел видеть в новом капитане «Аякса».
Наш капитан Томас Вермален ушел в «Арсенал», освободив эту роль в команде, и Йол сказал, что ему нравится, как я веду команду, и что ему кажется, что я справлюсь с такой ответственностью. Это было непростым решением, поскольку многие думали, что он отдаст повязку голландскому игроку, например голкиперу Мартену Стекеленбургу, или Яну Вертонгену, который тоже был одним из кандидатов. Но на одной из тренировок он отвел меня в сторонку и сказал, что думает о том, чтобы отдать ее мне. По моей реакции он понял, что я не боюсь ответственности, и после одного из предсезонных матчей он объявил всей остальной команде, что я буду капитаном «Аякса» в новом сезоне.
Я был неимоверно горд. Я был уже достаточно горд тем, что я играю за этот клуб, а о капитанстве не мог и мечтать. Но конечно, я не забывал о важности команды и не чувствовал себя лучше остальных. Я не собирался менять манеру общения со своими товарищами только потому, что теперь у меня была капитанская повязка, но я чувствовал, что теперь у меня больше ответственности, и это меня вдохновляло.
Мартин также положительно повлиял на мою игру. Меня, как футболиста, во многом характеризует мое чутье. В «Насьонале» говорили, что я буду забивать голы, даже если мне завязать глаза – так чутко я чувствовал игру. Мартин знал, как развить во мне это качество. Он немного подкорректировал мою манеру игры и тормозил меня в некоторых моментах. Иногда я старался успеть все и сразу, а он сказал мне, что я должен оставаться спокоен, потому что остальная команда чрезмерно заводилась от моих действий. В некоторые моменты игры моим партнерам нужно было оставаться спокойнее, а не носиться по полю без передышки. Но он не хотел, чтобы страсть полностью ушла из моей игры; именно она делала из меня того футболиста, которым я являюсь.
Йол поменял игровой модуль, перейдя к 4–4–2 от традиционного для «Аякса» 4–3–3, и это мне подходило больше. Я был ориентиром для команды на вершине нашей расстановки и должен был давать партнерам то, что требовалось в каждой конкретной ситуации. Тогда мне было тяжело с этим справляться, да и сейчас бывает непросто, но со временем я научился тому, что в некоторых моментах нужно дать себе лишнюю секунду на размышления. Мартин мне сильно в этом помог.