- Господин, я настоятельно прошу вас хотя бы ужинать в столовой.
- Вы сговорились, что ли? Ты прекрасно знаешь, почему я так не делаю, - но я уже не злился, напротив, мне стало любопытно, что задумали мои домочадцы.
- Есть отличный способ разрешить данную проблему. Прошу вас пройти за мной, и вы сами все увидите.
Рифи провел меня к столовой. Сначала я не сразу сообразил, почему столовая стала такой маленькой, а когда понял, то расхохотался от души. Длинную комнату ровно посередине разделяла тонкая голубая ткань, словно ширма. Она спускалась с потолка мягкими волнами, ложилась на стол и обнимала его по краям до самых стен.
- Господин, Белль просит вас больше не причинять себе такие неудобства и ужинать в столовой. Если же вам неприятно ее видеть или вы не хотите показывать себя, то вы можете ужинать вместе, и не видя друг друга. Она будет приходить раньше и садиться за тот край стола, прислуживать ей будет Лади. Вы сможете прийти и уйти в любой момент, так как будете трапезничать за этим концом стола, ближе к двери.
- Остроумно, хитро, но бессмысленно. Я не желаю общаться с ней.
Глаза старика возмущенно блеснули, но он не стал возражать, а распахнул дверь столовой и последовал за мной в центральную залу. Когда я подошел к лестнице, ведущей в мою комнату, Рифи негромко сказал:
- Осмотритесь, господин.
Я, ожидая еще какой-нибудь занавески, быстро окинул взглядом залу, вопросительно посмотрел на Рифи, затем еще раз на залу. И застыл в изумлении...
Ничего вроде бы не изменилось: те же портреты на стенах, паркет на полу, поблескивает в отдалении зеркало, несколько столиков с вазами. Но как же все преобразилось! С картин словно сорвали пыльную вуаль: лица на портретах стали видны, узнаваемы, заиграли красками, в паркете можно было разглядеть каждую дощечку, каждую древесную жилку, в заблестевших вазах стояли свежие цветы, опутывая тонкими ароматами помещение.
- Рифи, что это? Что случилось? Ты нанял еще десяток служанок? Снял колдовские чары с замка? Убил всех пауков?
- Это все сделала ваша гостья.
Я бросился обратно в столовую и обнаружил там такие же изменения. Все: от портьер на окнах до хрусталя на люстре, - сверкало, блестело и дышало свежестью. Центральная лестница также обновилась.
Я стоял возле перил и с трудом сдерживал слезы: таким был дом при жизни родителей. Мне казалось, что я поддерживаю дом в том же состоянии, считая, что Лади в состоянии выполнять работу двенадцати горничных. Комнаты постепенно зарастали пылью, как и мы в нем. Рифи из сил выбивался только ради того, чтобы поддерживать этот обман. А сейчас я увидел, как долго и сильно я ошибался. Я не мог представить, что должна была сделать одна девушка, чтобы достичь такого результата. Мне приходили на ум заколдованные метлы и... ну эти.. палки с тряпками, сотни дрессированных мышек, демоны уборки из черной книги, обтянутой человеческой кожей.
- Рифи, как? - выдохнул я.
- Господин, хоть я присутствовал и даже участвовал в этом, я не могу вам ответить.
После долгих расспросов я понял, что происходило в замке во время моего отсутствия. Моя гостья оказалась девушкой весьма деятельной, но при этом послушной. Посчитав себя пленницей, она пару дней просидела в своей комнате, выходя только на обед и ужин по приглашению Лади, но при этом особо не скучала. Она привезла с собой принадлежности для вышивания, какие-то книги, мешочки и т.д. Сначала она привела в порядок выделенную ей комнату и расшила занавеси, испросив разрешения у Рифи. Восхищенный ее работой, Рифи сообщил, что она вольна ходить по замку, где пожелает, но только после завтрака и до ужина. Эта особа проникла на кухню, ухитрилась сдружиться с тетушкой Руфь так, что та допустила ее до плиты, познакомила мою повариху с незнакомыми ей специями, затем она приготовила несколько чистящих растворов и все свободное время отдраивала замок. Рифи особо выделял тот факт, что для паркета, для картин, для металлических перил и т.д. она использовала разные смеси. При этом она не допытывалась насчет хозяина замка, приняв как данность, что эта тема под запретом, не пыталась выбраться наружу, даже не разглядывала в окна близлежащую местность. Только один раз она заговорила насчет меня, предложив идею с разгораживанием столовой.
С одной стороны, мне она представлялась весьма пронырливой и хитрой особой, умело подчинившей себе мою прислугу за несколько дней, с другой стороны, в чем хитрость - вычищать давно заброшенный замок с множеством комнат и коридоров. На такой подвиг сможет пойти не каждая служанка, не говоря уж про наследницу богатого купца.
- Завтра в семь вечера, - сказал я Рифи, закрывая дверь своей комнаты. И я готов поклясться, что услышал радостный вскрик дворецкого.