Драко целовал его безыскусно — влажными небрежными поцелуями, которые могли бы показаться противными, если бы исходили от кого-то другого. Но само то, что это был Малфой, что он был слишком охвачен чувствами, чтобы оставаться аккуратным и расчётливым, заставляло всё внутри Гарри переворачиваться. Прошло меньше пяти минут после последнего спровоцированного Малфоем оргазма, но Гарри уже сейчас мог ощутить, как снова затвердевает его член.
Необходимость прикасаться к Драко, нужда в его ответных прикосновениях перекрывались лишь растерянностью, охватившей сознание Гарри. Он пытался остановить непрерывный поток вопросов, не оставлявших его в покое, и отдаться мягкому скольжению языка Малфоя, соединявшегося с его собственным, но чем дольше вопросы оставались без ответа, тем сильнее волнение охватывало Гарри.
Мягко надавив Малфою на плечи, он, наконец, смог остановить безжалостную атаку на свои губы.
— Малф… Драко, я не понимаю, — произнёс он, переводя дыхание. — Это действие зелья или нет? Для меня, кажется, нет, но… для тебя?
Малфой покачал головой, рассматривая Гарри с возобновившимся вожделением во взгляде.
— Нет, Поттер, для меня — нет. — Он снова склонился, прижимаясь губами к его губам.
Гарри повернул голову в сторону, не давая Драко уйти от разговора. Ничуть не смутившись, Малфой немедленно переключился на его шею, касаясь нежной кожи лёгкими невесомыми поцелуями. Сознание Гарри заволокло туманом, но он отважно поборол возбуждение.
— Драко, остановись. Ты имеешь в виду, что мы… Что ты вообще имеешь в виду?
Малфой отстранился и театрально выдохнул.
— Чего ты от меня хочешь? Письменное признание? Нотариально заверенный свиток? Ты мне нравишься, доволен? Это ты хотел услышать? По какой-то непостижимой причине я хочу тебя почти так же сильно, как ненавижу. А теперь или заткнись и целуй меня, или убирайся к чёрту, чтобы я мог спланировать ужасную месть.
Гарри сглотнул, уставившись на Малфоя. Даже явно раздражённый он был красив. Нет, не красив. Красивые вещи нежные и хрупкие, они предназначены для того, чтобы ставить их на полку и любоваться издалека. В тот момент в Малфое не было ничего изысканного: он был растрёпан, покрыт каплями пота… и так чертовски прекрасен. Гарри не хотел просто смотреть на него, он хотел прикасаться к нему, поглотить его целиком.
— Да, — хрипло произнёс он. — Именно это я и хотел услышать.
Малфой резко кивнул.
— Отлично. А теперь заткнись и давай трахаться.
Комментарий к Глава 8
___________________
Ну что ж, теперь только короткий эпилог остался;)
========== Эпилог ==========
Гарри откинулся на спину, растянувшись на кровати — счастливый и покрытый остывающими каплями пота. Драко упал рядом с ним, тяжело дыша. Они лежали в молчании, соединившись телами от плеч до кончиков пальцев на ногах, с трудом переводя дыхание.
— Это было…
— Да…
Гарри перекатился на бок и положил голову на плечо Драко, внимательно изучая тонкую кожу на его закрытых веках, резко очерченный подбородок, высокий лоб. Даже теперь, когда назойливое влечение было удовлетворено, он всё равно чувствовал себя совершенно покорённым Малфоем. Он ощущал беспокойство и растерянность от того, как быстро его отношение могло меняться от почти ненависти до слепой нужды и до нежной привязанности.
Ну и что с того, что Малфой иногда вёл себя как засранец? Гарри и сам мог показать клыки, если его спровоцировать. Совсем как Рон или Гермиона… ну, Гермиона была не то чтобы засранкой — скорее, ехидной, если её довести. Гарри устал бороться со своими противоречивыми чувствами, пытаясь понять, что всё это значило и как его характеризовало. Может быть, они имели важнейшее значение, а может, не значили ничего, но, по крайней мере, они были, верно? И эти чувства оказались новыми, волнующими и гораздо более сильными, чем Гарри испытывал к кому-либо.
Самокопание было не в его стиле, он был человеком действия. И если представилась возможность быть счастливым, сумасшедшим, молодым и свободным, почему бы не использовать её? Гарри уж точно заслужил это после всего, через что ему пришлось пройти, верно? И, может быть, то, что всё случилось именно с Малфоем, добавляло остроты ощущениям, а может, не имело никакого отношения к произошедшему.
Стоило ли зацикливаться на этом?
— Драко?
Малфой лениво приоткрыл один глаз и скосил его на Гарри.
— Что? — спросил он вяло и немного подозрительно.
Гарри склонил голову и оставил невесомый поцелуй на губах Драко.
— Ты тоже мне нравишься.
Малфой фыркнул.
— Ну ты и девочка, — лениво протянул он, вновь закрывая глаза. Но в ту же секунду в уголках его губ заиграла довольная улыбка.
*
Гарри с отвращением уставился на зелье, ткнув палочкой в студенистую смесь, и вздрогнул. Они с Драко пробрались в заброшенный чулан, где Малфой проводил всё свободное время последнюю неделю, изготавливая антидот — всего в нескольких футах от коридора, где Гарри впервые набросился на него. Так много и одновременно так мало изменилось с тех пор.
Гарри не до конца понимал, что между ними происходило, но волнение, пружиной сворачивавшееся у него в животе последнюю неделю, исчезло, сменившись нервным возбуждением, которое покалыванием отдавалось на кончиках пальцев каждый раз, когда он думал о Драко. Впервые будущее Гарри не было спланировано за него; у него не было загадочного пророчества, предвещавшего развязку событий. Свобода действий завораживала.
— Нам правда нужно это выпить? — спросил он. — Думаю, меня уже не так сильно смущает наша связь, — добавил он с хитрым прищуром.
Драко закатил глаза и зачерпнул две порции зелья, разлив их по небольшим склянкам, после чего передал одну из них Гарри.
— Только потому что ты помешался на моём члене, не значит, что мне хочется, чтобы ты постоянно был в курсе того, что с ним происходит, — сухо произнёс он. — У человека должно быть личное пространство, — добавил он с ухмылкой.
Что-то сжалось в груди Гарри. Он знал, что слишком бурно реагирует на слова Малфоя, но не мог не почувствовать мимолётную вспышку ревности.
— Если что-то происходит с твоим членом, — сказал он, пытаясь, чтобы голос звучал беспечно, — лучше мне в этом участвовать.
— Надо же. Кто бы мог подумать, что знаменитый Гарри Поттер окажется таким закомплексованным ревнивцем?
— Я не закомплексованный, — быстро возразил Гарри. — И я не ревную. Просто не люблю делиться.
— Я всегда утверждал, что эгоизм — благороднейшая черта, — высокопарно произнёс Драко, поднимая свою склянку в воздух. — За то, чтобы никогда не делиться своими игрушками, — сказал он вместо тоста.
Гарри запрокинул голову, одним глотком опустошая кисловатое на вкус зелье. Он перевёл взгляд на Малфоя, который поморщился с отвращением.
— Драко… ты только что назвал себя моей игрушкой?
Несмотря на полумрак чулана, Гарри смог разглядеть румянец, заливший лицо Драко.
— А вот это нам пока неизвестно, — заметил Малфой, и его голос прозвучал чуть жёстче, чем он планировал. — Существует большая вероятность, что без зелья ты не захочешь иметь со мной ничего общего.
Гарри хотел вздохнуть, прижать Драко к груди, убедить его, что чем бы ни было это безумие, творившееся с ними, оно не являлось побочным эффектом зелья. Может, зелье действительно сыграло роль в том, чтобы сблизить их, но не существовал такой антидот, который мог бы это изменить. А даже если существовал, Гарри не стал бы его принимать.
Перебросив свою склянку через плечо, Гарри сделал шаг вперёд, внедряясь в личное пространство Драко в тесном чулане. Он положил руку на его ремень и выдохнул Малфою в ухо:
— Что ж, тогда лучше проверить эту теорию, верно?
Дыхание Драко застряло у него в горле. Он неуверенно кивнул.
— Да, лучше проверить.