— Ненавижу тебя, — мрачно признался Гарри.
Он не заметил, как на противоположной стороне гостиной Драко Малфой торопливо пробормотал какое-то оправдание, пообещав друзьям, что они продолжат разбирать материал завтра, после чего направился напрямую к спальням мальчиков с красным от стыда лицом и заметной выпуклостью в брюках чуть пониже живота.
*
Гарри лежал с открытыми глазами, уставившись в тёмный потолок над головой, прислушиваясь к тихому сопению соседей. Он завидовал их способности проводить ночь в спокойствии. Казалось совершенно нечестно, что он был единственным, кого не оставляли кошмары, настолько реальные и осязаемые, что про сон можно было забыть. Нельзя было догадаться, какие ужасные видения найдутся по ту сторону черты в очередной раз, какие болезненные воспоминания придётся пережить заново.
Последний раз, когда Гарри проверял время, было почти два часа ночи. Но он уже так долго пролежал без сна. Со вздохом он вновь использовал заклинание Темпус и застонал, обнаружив, что стрелки перевалили за полтретьего. Если заснуть прямо сейчас, можно было спать четыре с половиной часа, пока не прозвонит будильник Невилла. Неплохо, подумалось Гарри, учитывая обстоятельства.
Но сон ускользал от него, и Гарри терпеливо ждал, пока усталость не накатит новой волной.
В коридоре послышался шум: скрипнула, открываясь, чья-то дверь. Мягкие шаги послышались рядом со спальней гриффиндорцев и постепенно стихли вдалеке, но почти сразу из щели под дверью показался слабый луч света. Гарри напряг слух, желая узнать, кто может бродить по гостиной в столь позднее время. И в следующее мгновение, так же отчётливо, как собственное имя, Гарри знал: это был Малфой.
Кто ещё мог пробираться по коридору посреди ночи? Малфой что-то замышлял, в этом не могло быть сомнений. Может, у него больше и не осталось змееподобного лорда, которому надо было поклоняться, но это не могло остановить кого-то вроде него от злодеяний. И совсем как подлые замыслы были частью натуры Малфоя, долгом Гарри было не позволить ему их осуществить.
Он выскользнул из кровати, поморщившись, когда ноги коснулись холодного пола. Тихо перерыл вещи в чемодане, который стоял у подножия кровати, пока пальцы не сомкнулись на знакомой ткани мантии-невидимки. Гарри накинул её на плечи и вышел в коридор, стараясь ступать как можно мягче и медленно продвигаясь к приоткрытой двери в конце коридора.
Странное ощущение пронзило его тело, скручивая внутренности и оставляя тянущее чувство в области паха. Оно очень напомнило то ощущение, которое возникало, когда на глаза Гарри случайно попадался вырез на рубашке девушки и он замечал округлость её груди, скованной бюстгальтером. Гарри тряхнул головой, отгоняя странную мысль. Конечно, существовало определённое чувство волнения от подобных тайных вылазок посреди ночи, но такое возбуждение никогда не имело сексуального подтекста.
По крайней мере, до сегодняшнего дня.
Существовали и более странные вещи, которые могли вызвать подобную реакцию, пытался убедить себя Гарри, поняв, что тянущее чувство в области паха не собиралось никуда пропадать. Более того, с каждым шагом сердце билось всё чаще, а член — ну-у, он по какой-то причине тоже наливался кровью, становясь твёрже. И всё же Гарри не мог позволить чему-то настолько незначительному как несвоевременная эрекция отвлечь его от важного дела. Он был восемнадцатилетним парнем — даже сильный порыв ветра мог вызвать стояк. Это ничего не значило.
Звук мерно падающей воды заставил его на мгновение замереть. Малфой что, решил принять душ в два часа ночи? Это было довольно странно, но не преступно. Разочарованный, Гарри отвернулся и уже пошёл было назад в комнату, когда в голову пришла другая мысль. Может быть, Малфой хотел смыть доказательства какого-то подлого злодейства. Зачем ещё ему понадобился душ посреди ночи?
Гарри чуть не задрожал от радостного волнения, прижимая лицо к щели между стеной и тяжёлой деревянной дверью, прикрыв один глаз для лучшего обзора. Он ожидал увидеть Малфоя в окружении ручейков розоватой воды, смывающего кровь невинной жертвы. Вместо этого Гарри не увидел ничего, кроме густого висящего в воздухе пара, заполнявшего душевую.
Надо было зайти внутрь.
Плотнее запахнувшись в мантию, Гарри медленно приоткрыл дверь чуть шире, поморщившись от громкого скрипа петель. Как только щель оказалась достаточно широкой, он скользнул внутрь и был немедленно атакован тяжёлым запахом Малфоевского мыла, который висел во влажном воздухе. Гарри двинулся вперёд на звук падающей воды и обнаружил Малфоя в самой последней душевой кабине. Занавеска была задёрнута наспех, и если бы Гарри подошёл достаточно близко, он мог бы заглянуть внутрь сквозь зазор между занавеской и стеной.
Как оказалось, Малфой вовсе не был покрыт кровью невинной жертвы. Его кожа была чистой и бледной, пусть и слегка розоватой в тех местах, где горячая вода касалась тела. Он стоял спиной к занавеске, давая Гарри свободный обзор на удивительно широкие плечи, тонкую талию, узкие бёдра и упругий округлый зад. Гарри ощутил, как при виде такого его назойливая эрекция усилилась.
Он хотел выругаться: то, что поначалу казалось лёгким неудобством, теперь превратилось в огромную проблему, пульсировавшую в пижамных штанах.
Парализованный, Гарри наблюдал, как вода стекала вниз по спине Малфоя, по напряжённым мышцам и по разгорячённой коже. Несколько водяных ручейков бежали по пояснице Малфоя, скрываясь в щели между его упругими ягодицами. Почему раньше Гарри не замечал, насколько стройное и накачанное у него тело? Нет, «стройное» было не тем словом: Малфой был гораздо больше, чем просто стройным — он был прекрасен. Его светлые волосы стали чуть темнее из-за воды, бёдра оказались худыми, но сильными на вид, а его плечи… Гарри не мог отвести взгляд от плеч Малфоя. Они были напряжены, пока их хозяин опирался одной рукой о стену, а второй двигал вперёд и… оу. Оу!
Малфой мастурбировал! На Гарри внезапно навалилось осознание.
Он подумал, что надо уйти, но ноги отказывались двигаться. Глаза отказывались смотреть на что-либо, кроме ритмичных движений левого плеча Малфоя. Внутренне Гарри мечтал, чтобы он повернулся, желая увидеть, как выглядит его член. Увидеть, как он будет двигаться в тугом кольце пальцев Драко.
Низкий стон Малфоя отдался эхом от керамической плитки. Он прижался лбом к стене, рука начала двигаться быстрее. Его дыхание вырывалось рваными выдохами, которые почти полностью сливались с шумом воды, но Гарри слышал их почти так же отчётливо, как биение собственного сердца, отдававшееся в висках. Член Гарри болел от невыносимой нехватки прикосновения, и, даже не задумавшись, Поттер просунул руку в пижамные штаны и обхватил ладонью эрегированный член, который сейчас больше напоминал пылающий стальной стержень.
Если бы в эту минуту у Гарри сохранялась способность думать, он бы попытался остановиться. Он бы сказал себе, что это было ненормально, неправильно и немного мерзко — прятаться под мантией-невидимкой и трогать себя, наблюдая, как мастурбирует другой парень. Но его мозг отключился, и всё, что имело значение — ощущение собственной ладони, сжимающей болезненно пылающий член, и вид упругой задницы Малфоя, напрягавшейся при каждом движении бёдер.
Гарри не ожидал, что это продлится долго, но всё равно оргазм накрыл его совершенно неожиданно. Он едва ли успел сделать хотя бы дюжину рывков, прежде чем Малфой издал придушенный стон, и Гарри ощутил, как собственный оргазм вырвался из глубины тела, заставляя пальцы на ногах поджаться, а глаза — прикрыться от наслаждения. Густые комки спермы прилипли к ладони и покрыли внутреннюю поверхность пижамных штанов.
За это время кожа Малфоя порозовела с головы до ног, его голова всё ещё была прижата к плитке, а грудная клетка тяжело вздымалась, приводя дыхание в норму. Гарри выпустил член из ладони и слепо отступил на несколько шагов, когда осознание того, что только что произошло, обрушилось на него всем весом. Он поверить не мог в то, что сейчас сделал, и теперь, когда мозг снова пришёл в рабочее состояние, ему хотелось лишь поскорее сбежать из этого душного места — назад, в спальню.