ЗБИГНЕВ НЕНАЦКИЙ
"Я - ДАГО ПОВЕЛИТЕЛЬ"
том третий цикла "DAGOME IUDEX"
ZBIGNIEW NIENACKI
JA, DAGO WŁADCA
Tom trzeci cyklu "DAGOME IUDEX"
Liber Novus1990
Перевод: Марченко Владимир Борисович
"Нет ни человека, ни дела, ни явления, ни вещи какой-либо, пока не будут они надлежащим образом названы. И власть, таким вот образом - это способность своеобразного нарекания людей, дел, вещей и явлений, чтобы наименования эти повсюду были приняты. Это власть именует - что хорошо, а что плохо; что белое, и что черное; что красиво, и что отвратительно; Что геройством назвать, а что предательством; что служит народу и государству, а что народ и страну рушит; что лежит по левой руке, а что по правой; что находится спереди, и что сзади. Власть определяет даже то - какой бог силен, а какой слаб; что следует возвысить, а что унизить".
КНИГА ГРОМОВ И МОЛНИЙ
глава "Об искусстве управления людьми"
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПЕТРОНАС
Рассказывают, что князь Сватоплук, которому помогал маркграф Карломан, сын Людовика Тевтонского, вступил в Мораву, захватил своего дядю по отцу Ростислава, ослепил его и осудил на неволю во франкском монастыре. Но не стал он самодержцем Великой Моравы, как задумал себе ранее. Тевтонцы сами собирались править в этом краю, лишь прикрываясь именем Сватоплука, словно щитом. Ибо нет на свете ничего более предательского, чем помощь и дружба тевтонцев. Так что восстали против Карломана воины Великой Моравы, а во главе их встал сам Сватоплук, хотя за помощь против Ростислава давал он Карломану самые различные обещания и клятвы. Только ведь чем являются присяги повелителей, как не пылью, которую можно стряхнуть с себя в люой подходящий момент.
Так что изгнан был из Моравы маркграф Карломан, его баварцы и алеманы; ну а князем всей державы стал Сватоплук. Трижды выступал против него отец Карломана, Людовик Тевтонский, но каждый раз, год за годом мораване приносили ему поражения. В конце концов, утомленный отсутствием хороших результатов в войне, заключил он в замке Форхайм мир и признал полную независимость Великой Моравы и ее повелителя, Сватоплука. Таким-то образом к югу от гор Карпатос родилась могущественная держава, охватившая своей властью не только Мораву и край богемов, но, как говорят, в зависимости от нее оставались народы и пространства до самой Лабы и Солавы на западе, до верхнего Буга и Стыра на востоке, а так же какие-то пространства над Дунаем и Тисой на юге. На севере же в самой различной форме зависимости, платя то ли дань, то ли иные виды податей, имелись Шлёнжане и держава висулян, земли князя Сандомира, лендзяне и знаменитая богатствами своими Держава Ватайя, называемая Червенией. И одна только новорожденная держава полян не испугалась могущества Сватоплука, не подчинялась его приказам и указаниям, и, пускай раз в десять более слабая – признана была Великой Моравой самостоятельной и самовластной, равной среди равных.
Рассказывают, что князь Сватоплук никогда не пересек границы с полянами, проходящей по вершинам Венедийских Гор, поскольку повелитель полян, Даго Пестователь, спас ему там жизнь, когда во время бегства от собственного дяди Ростислава, напали на него и ограбили висуляне. Это Даго Господин и Пестователь дал Сватоплуку воинов, которые безопасно провели его в Баварию, к Карломану, в результате чего историю повернули на тот путь… с которого она уже не свернула.
В Книге Громов и Молний, в главе "Об искусстве правления людьми" сказано, что "кто выстраивает свое могущество на благодарности людей, тот выстраивает его на болоте. Кто же выстраивает свою власть и силу на благодарности других властителей, тот словно строит собственный дом на льду и из кусков льда". Ибо благодарность властителей не продолжается никогда дольше года, и с весною тает.
Как долго Держава Полян могла оставаться в безопасности от Великой Моравы, и когда должен был наступить день, в который князь Сватоплук пожелает распространить свою власть до самых берегов Сарматского моря? Именно такие и другие вопросы должен был задавать себе властитель полян, Даго Господин и Пестователь, сидящий в Гнезде и осознающий, что много еще лет необходимо, чтобы иметь достаточное число войск и твердынь для защиты от Великой Моравы. Только не сказано разве было, что если кто желает мира от приятелей своих, пускай вступает в заговоры с их врагами?