Говорят, что правил Даго Пестователь на неизмеримых просторах. Ему принадлежали такие крупные грады как Гнездо, Познания, Крушвиц, Серадз и Ленчиц, вся Мазовия, Сандомирская Земля, Червенские Грады и Край лендзян, прозываемых ляхами, а еще Вроцлавия, земля шлензан, земля любушан, земля Палук и даже Краина, то есть Земля, расположенная между полянами и поморцами. Вроде как, после крушения Великой Моравы Пестователь вступил даже в Каракув, где людям, верующим в человека, умершего на кресте, позволил он возвести каменное святилище, сегодня известное как ротонда святого Феликса и Адаукта.
Говорят, что хоть жил он долго и долго правил, со смерти Зоэ не взял он себе в ложе ни единой женщины, а когда подрос сын Кира, Семомысл, дал ему титул юдекса и позволил стать судьей над всем народом. По мере течения времени оставался он во все большем одиночестве, и хотя оставался повелителем и Пестователем всего народа, часть своих полномочий передал Семомыслк и Скарбимиру Авданцу, который стал Великим Канцлером. Об огромном одиночестве Пестователя народ пел печальные песни. Ведь мало кто знает Книгу Громов и Молний и слова из нее: "Нет большего одиночества, чем одиночество великого властителя".
Рассказывают, будто бы однажды обратились к Даго Господину величайшие из лучших людей и попросили его, чтобы, владея столь огромной землей, принял он титул князя или даже короля. Разгневался тогда на них Даго Властитель и сказал:
- Разве не видите вы и не чувствуете, сколь сильно народ мой любит волю? Зачем же носите вы на своих флажках белую птицу, которая сама управляет своим полетом? Я был всегда и всегда буду лишь тем, кто берет народ в свое пестование, потому то наименование мне - Пестователь.
И, как известно, существует лишь то, что было названо или наименовано.
ЭПИЛОГ
Даго Повелитель и Пестователь жил сто лет. Это уже в его времена королем восточных франков объявили Людовика Дитя2 . Было ему всего семь лет, поэтому от его имени правили: архиепископ Хатто и епископы Адальберон из Аугсбурга, Соломон из Констанцы и Валько из Фрайзингена. И регентство это было нелегким, ибо против Людовика Дитя взбунтовался самый старший из бастардов Арнульфа, Цвентиболд, который, в конце концов, понес поражение, а потом и смерть.
Оправдались желания Даго Пестователя, чтобы распалась Великая Морава, крупнейший и наиболее опасный враг полян. Поначалу Моймир и Сватоплук II после многочисленных сражений с франками признали верховенство Арнульфа. Как нам ведомо, вскоре и сам король Арнульф, коронованный в Роме папой, начал страдать от болезни, что была наследственной в роду Карломана, и уже до конца своих дней должен был глядеть, как распадается его держава.
А потом Кир, впоследствии же, и сам король Арпад, напали на Великую Мораву и Восточную Марку, но после поражения от маркграфа Лютпольда должны были они вернуться к себе. Но не надолго. Очень скоро мадьяры напали на Саксонию, а в следующем году вновь пошли на Восточную Марку. Под Пресбургом произошло кровавое сражение, в котором франки понесли полнейшее поражение. На поле битвы пал маркграф Лютпольд и цвет его рыцарства. Навечно пропала Восточная Марка, а граница с мадьярами установилась по реке Эннс, как во времена Карла Великого, когда он сражался с аварами. Только мир продолжался недолго. Весьма скоро юный Людовик, сына Арнульфа, попытался сразиться с мадьярами, но под Аусбургом познал от них настолько чудовищное поражение, что едва сам ушел живым с поля битвы.
Не осталось уже могущественной державы франков. Распалась она на отдельные владычества, а восемнадцатилетний Людовик неожиданно скончался, подобно тому, как умерли его дед и отец.
И как раз об этом следует помнить, если желаешь рассказывать историю Державы Полян. Перестали быть грозными моравяне, ослабла власть тевтонцев. Именно так и было, когда у Пествателя родился правнук, зачатый Семомыслом и одной мадьяркой, с этим народом поляне все так же проживали в большой дружбе. Правнука этого Даго назвал Чцибором. А потом от Семомысла и этой же мадьярки родился у него следующий правнук.
Семомысл неожиданно скончался, и Пестователя попросили, чтобы он дал имя своему второму правнуку. Было это в Гнезде. Даго Повелитель подошел к колыбельке второго сына Семосмысла и позволил малютке схватить свой палец. И случилось так – как рассказывают – что младенец схватил палец прадеда с такой силой, что тот даже вскрикнул от боли. "Ты – Даго. Лаю тебе свое имя, ибо вижу в тебе великана!" – воскликнул тогда Даго Повелитель.