— Иди в ванную. Отогревайся пока, а я сделаю нам чего-нибудь выпить, чтоб уж точно не заболеть.
Юля настолько продрогла, что не могла ни о чём думать, у неё от холода стучали зубы, с одежды и волос капало. Она не сопротивлялась и, не глядя на мужчину, послушалась и зашла ванную, где было тепло, залезла и взвыла — вода была почти кипяток.
— Всё хорошо? — крикнул ей Петя через дверь.
— Ты меня сварить решил?! — закричала Юля, неистово откручивая кран холодной воды.
Через несколько минут девушка пришла в себя, согрелась, успокоилась и наслаждалась теплом. Она больше не злилась на Сашу, её вдруг охватило беспокойство: «Я голая, в чужой ванной, в чужой квартире с малознакомым мужчиной, который меня пугает. А что если он какой-нибудь маньяк? Никто же не знает, где я. И как меня угораздило?! Но ведь Петя хотел предупредить меня, а я ему не поверила. Он пошёл за мной, влез в море, вытащил. Он же спас меня! — осознала Юля, и стало стыдно перед Петром. — Ванну набрал, чтобы согреть, заботится обо мне, хотя ничего обо мне знает. Нет причин бояться его, хотя он и вёл себя странно».
Пётр просунул Юле свою футболку и шорты в дверь:
— Извини, женской одежды нет, кончилась, — нелепо пошутил он.
Девушка вытерлась, нацепила на голое тело его одежду, в которой просто утонула, и вдруг ощутила укол совести: «Даже не подумал ни разу заглянуть, а Саша стоял и лупился, пока я переодевалась. Какая же я дура!»
Когда Юля вышла из ванной, Петя пробежал мимо неё в одних трусах:
— Прости, иди на кухню, я переоденусь и приду, — сейчас он был совсем другим — каким-то весёлым, добрым, участливым. Он улыбнулся. — Кстати, тебе очень идёт моя одежда.
«Куда подевался тот колючий Петя, которым он был все эти дни?» — удивилась Юля.
Мужчина жил в просторной однокомнатной квартире. Конечно, тут царил беспорядок, но обстановка выглядела современной и очень уютной. Одна большая комната была разделена перегородкой на спальню с большой кроватью и гостиную с длинным диваном, столиком, шкафом и телевизором.
Они расположились на кухне. Время уже перевалило за полночь. Пётр разлил по кружкам ароматный глинтвейн, пахнущий корицей и мускатным орехом на всю кухню. Поставил на стол вазу с конфетами, а сам сел напротив Юли. Всё его весёлое настроение вдруг пропало, он стал серьёзным и внимательно смотрел на девушку:
— Теперь можно и поговорить о Сане.
— Я не хочу о нём разговаривать, — отрезала Юля и в груди у неё всё сжалось.
Девушка немного трясущимися руками обхватила горячую кружку с глинтвейном, чтобы не показывать своего волнения. Вдруг все эмоции и мысли, которые она отпустила вместе с бурей, нахлынули с новой силой. На глазах проступили слёзы, которые Юля отчаянно пыталась скрыть, опустив глаза.
Пётр пристально смотрел на девушку:
— Неужели настолько больно? Ты что, успела влюбиться в него?
— Нет, нет… Не знаю. Просто больно и обидно, — оправдывалась Юля. — Я совершенно не ожидала такого.
Пётр молчал и был задумчив. Он отхлебнул горячий напиток, не переставая проницательно смотреть на Юлю. Мужчина будто пытался прочесть её мысли и подыскать нужные слова. Гостья тем временем начала возмущаться:
— Как так можно, днём клялся мне в любви, а вечером уже… с другой, — слёзы всё-таки потекли, и Юля смутилась, не смогла подобрать нужного слова, и повисла неловкая пауза.
— Саня такой, он не понимает этого, — грустно и задумчиво ответил Пётр.
— Он козёл! — возмутилась она.
— Отчасти, ты права, но не отрицай и свою вину. Ты ведь сама пришла к нему, сначала раздетая днём, потом специально нарядилась вечером. Разве ты не хотела соблазнить его? — с абсолютным спокойствием рассуждал мужчина. В его серых глазах снова появилась холодная колючесть.
— Нет, всё было не так. Днём я к нему не шла, я забыла полотенце, бежала из душа и наткнулась на Сашу совершенно случайно. Он предложил мне полотенце и зайти к нему. Я вытиралась в его комнате, а он внезапно зашёл и начал меня целовать, а я… и не сопротивлялась, — Юля залилась краской от того, что поделилась интимными подробностями с малознакомым мужчиной. Пётр нахмурился, и девушка увидела в его глазах гнев. От его взгляда по спине пробежали мурашки, мужчина снова пугал её. — Вечером, да, собиралась завершить начатое, но мне казалось, он ко мне неравнодушен. Я думала… — она осеклась на полуслове и покачала головой. Вдруг поняла, насколько сильно заблуждалась в чувствах Саши и в нём самом. Девушка опустила глаза и разочарованно проговорила. — Я такая дура!
— Я всё понял. Твоей вины тут нет, — голос у Петра из спокойного стал стальным, от его строгого голоса веяло холодом, девушка поёжилась. — Думаю, он сполна получил по заслугам.