— Чего тебе, Мириам? Оставь меня одну, — блондинка спрятала под подушку фотографии, которые через пару дней её отсутствия в школе принёс Шотмен в надежде увидеться с подругой под этим предлогом. Но Хельга наотрез отказалась разговаривать с ним, поэтому парень просто оставил снимки под её дверью с запиской, в которой просил прощения за произошедшее. Хоть эти фотографии и были полны больных воспоминаний о счастливых моментах, которые она провела рядом с друзьями и рядом с Арнольдом, но что-то внутри так и не позволило девушке избавиться от этой боли.
— Нам нужно поговорить, солнышко, — не обращая внимания на грубый тон дочери, старшая Патаки всё же вошла в комнату.
— Я не желаю с тобой ничего обсуждать, Мириам, — Хельга обхватила руками согнутые колени, положив на них голову.
— Знаешь, милая, — женщина медленно опустилась на край кровати и положила свою руку поверх руки дочери, — так дальше продолжаться не может. Вот уже целую неделю ты пропускаешь школу, но не хочешь сказать в чём причина. Мы с папой беспокоимся о тебе.
— Мириам, ты снова ночью налегала на коктейли? — Патаки отвернулась от матери, поморщив нос от резкого запаха алкоголя с примесью каких-то фруктов. — От тебя перегаром за версту несёт.
— Я?.. — Мириам ровным движением сдвинула очки к переносице. — Не меняй тему, дорогая, сейчас речь идёт о тебе. Послушай, детка, тебе уже восемь лет и, конечно, у тебя могут быть секреты от меня, но…
— Мне одиннадцать, мама, — Хельга тяжело вздохнула, кинув на мать осуждающий взгляд.
— Надо же, — Патаки изобразила искреннее удивление. — Как же быстро летит время.
— Давай на чистоту, Мириам, — Хельга оттолкнула руку матери, установив строгую дистанцию между ними. — Ни ты, ни Боб никогда не занимались моим воспитанием, вас заботила лишь моя сестра Ольга, впрочем, как и сейчас, поэтому я научилась обходиться без вашей заботы и участия в моей жизни. Не стоит сейчас переступать эту черту и делать вид, что вас действительно заботит моя судьба.
— Не будь так жестока, солнышко, — Мириам вновь потянулась к дочери, но Хельга выставила вперёд руки, дав понять, что не желает подпускать женщину ближе. — Я и твой отец, конечно, не были идеальными родителями, но мы в самом деле любим тебя и беспокоимся.
— Да брось себя обманывать, мама, — Хельга повысила голос. — Взгляни в глаза суровой правде, Мириам. Вы с Бобом никогда по-настоящему не волновались обо мне, все эти годы я росла и чувствовала себя сиротой при живых родителях. Так что не ломай комедию, строя из себя заботливую мамашу, и не пытайся лезть ко мне в душу.
Слова, сказанные дочерью, больно кольнули сердце матери, но глубоко в душе Мириам понимала, что всему виной они сами. Всё, что сейчас говорит Хельга — есть результат их с Бобом ошибки, результат упущенного времени, которое они провели, не заботясь о младшей дочери.
— Мириам! — молчание нарушил глухой крик главы семейства, доносившийся снизу. — Скажи этой девчонке, чтобы прекращала концерт и спускалась, к ней опять пришла её надоедливая подружка. Чёрт, никакого покоя в собственном доме, даже футбол не дадут посмотреть спокойно! — продолжал ворчать Боб, когда его жена спустилась к стоящей в коридоре девушке.
— Здравствуй, Фиби, — женщина немного заторможено улыбнулась. — Хельга не может спуститься, она сейчас отдыхает.
— Очень жаль, — Хейердал опустила голову, всматриваясь в кривые линии на ковре. — Простите, что побеспокоила, миссис Патаки.
— Ничего страшного, дорогая, — Мириам положила руку на плечо расстроенной девчушки. — Хоть Хельга и не вышла к тебе, но я знаю — для неё важно знать, что ты не забываешь о ней.
— Мириам, где моё пиво? — Патаки развалился в кресле, взяв в руку пульт. — Я просил тебя принести его час назад!
— Боб, я разговариваю с гостьей, — удручающий вид женщины заставлял Хейердал чувствовать себя неловко. — А до этого я пыталась поговорить с нашей дочерью.
— И что? — глава семейства покинул свой «трон» перед телевизором и вышел к жене. — Ты уладила проблему с этой девчонкой?
— Нет, Боб, Хельга отказывается рассказывать мне, что с ней, — словно позабыв о присутствии японки, пара открыла спор.
— Эта семейка сведёт меня в могилу! — хлопнув себя по лбу, взревел Патаки. — Я кручусь, как проклятый, с этими никчемными пейджерами, чтобы хоть как-то удержать семейный бизнес на плаву, а вы с этой девчонкой вместо благодарности за ваше содержание лишь раздражаете меня, чёрт возьми!
— Хватит, Боб! — кажется, впервые в жизни Мириам повысила голос на мужа. — У нашей дочери проблемы, а ты, вернее, мы, даже не попытались узнать причину.
— Я уже ни раз говорил, что с её проблемами нужно было давно отправить её в психушку! — ситуация накалилась до предела, и глава семейства резко замолчал, осознав, что в этот раз перегнул палку.
— Ради Бога, Боб… Ты же говоришь о нашей дочери, — дрожащим голосом произнесла Патаки, отворачиваясь от мужа.
— Прости, Мириам, — Боб виновато почесал затылок. — Похоже, пришло время Большому Бобу взять ситуацию в свои руки, — мужчина ударил себя в грудь большим пальцем. — Я поговорю с Ольгой.
— С Хельгой, Боб, — спокойно поправила мужа женщина.
— Точно, с Хельгой, — Патаки поднялся по лестнице и скрылся из вида.
— Прости, что стала свидетелем этого безобразия, — внезапно вспомнив о мирно стоявшей у стенки Хейердал, Мириам поспешила извиниться.
— Ничего страшного, миссис Патаки, — Фиби тактично улыбнулась и, достав из школьной сумки несколько тетрадей, протянула их женщине. — Передайте это Хельге, пожалуйста. Эти задания мистер Симмонс составил специально для неё, чтобы во время болезни Хельга могла не отставать от программы.
— Спасибо Фиби, спасибо, что заботишься о Хельге, — Мириам улыбнулась и закрыла за Хейердал дверь.
В это время глава семейства уже стоял у комнаты младшей дочери. Как всегда, начисто позабыв правила приличия, Патаки распахнул дверь и вошёл внутрь, встретившись с недовольным взглядом блондинки.
— Чего тебе, Боб? — подложив под спину мягкую подушку, младшая Патаки приняла полусидячее положение.
— Знаешь, Хельга, — грубый голос и та напористость, с которой отец начал разговор, сразу же насторожили девушку, — давай уже поговорим, как два разумных взрослых человека.
— Давай, только сначала покажи мне второго такого разумного, — саркастически усмехнулась Патаки.
— Хельга, ты ведь уже взрослая, поэтому я считаю тебя в равной степени разумной, — Боб поставил напротив кровати дочери табурет и уселся на неё с важным видом.
— Господи, Боб! — хулиганка тяжело вздохнула, практически не удивляясь твердолобости отца. — Говори уже, чего хотел?
— Вот это правильно! — воодушевился мужчина. — Не церемонясь, сразу к делу — так и поступают Патаки.
— Боооб! — Хельгу уже начал откровенно раздражать этот бессмысленный разговор. — Если ты здесь затем, чтобы пытать меня, то я скажу тебе то же, что и Мириам. Оставьте меня в покое! Продолжайте и дальше не замечать свою никчёмную младшую дочь. А теперь можешь возвращаться к своему зомби-ящику с чувством выполненного отцовского долга и ещё на год забыть о моём существовании.
— Эй, не будь такой грубой, девчонка! — Боб начал рыться в кармане штанов и вынул оттуда два билета. — Смотри, я специально для нас раздобыл билеты на реслинг в эти выходные. Финальная битва, лучшие из лучших схлестнутся в кровавом поединке на смерть, ну как, ты в восторге?
— Фантастика, Боб, — Хельга на мгновение наигранно улыбнулась. — Возьми с собой Мириам, а потом расскажешь, кто остался в живых.
— Похоже, всё в самом деле серьёзно, — Патаки пристально взглянул в сторону дочери. — Если ты отказываешь от реслинга, то у тебя в самом деле проблемы.
— Давай уже закончим с этой проблемой отцов и детей, — Хельга отстранённо посмотрела в окно, не желая продолжать беседу.