В окне мелькнули два силуэта — внутренние дежурные. Ванштейн знал о них. Естественно, уж они-то не могли отсутствовать, как и в остальных зданиях на территории третьего уровня, таков прямой указ Дариуса, действовавший уже два года.
Перепрыгнув с одной крыши дома на другую, Фозах спрыгнул вниз и забежал за штаб, остановившись у северной стены.
«Здесь.»
Он действовал как и объяснял Марон: достал из подсумка флакон с зачарованной кровью, откупорил пробку и произнёс тихим хрипом:
— Двери мне покорятся,
Впустят внутрь,
Покажут тайны,
Что за ними таятся.
После произнесения заклинания брызнул кровью из флакончика, и прозрачный, едва уловимый глазу мастера барьер, словно лёд под кипятком, растаял, открыв рваную брешь. Теперь вторжение лейтенанта останется незамеченным. Спасибо Марону — не обманул старый чертяка.
Ванштейн пробрался внутрь барьера, обогнул здание, стараясь держаться как можно ближе к стене, дабы не попасть на глаза дежурным. Но разве кто-то мог ожидать проникновения? Нет. Абсолютно. Но осторожность не повредит.
Остановившись теперь со стороны востока, он взглянул наверх — у кромки крыши одна из черепиц была надколота, прямо над ней была решётка. Фозах хмыкнул. Пока старый колдун не обманул.
Сняв с плеча сумку-мешок, вынул связанную верёвку, защёлкнул звено, соединив металлический наконечник верёвки с кошкой. Раскрутка. Бросок. И крюк уцепился за каменное окно с решёткой, всё как и было задумано. Не зря лейтенант осаждал замки, подавляя мятежи местных баронств, навык пригодился.
Вскарабкавшись по стене на высоту не многим ни мало пятнадцати метров, он практически достиг крыши. Под ней рядом с решётчатой вытяжкой располагалось дополнительное окно — отдушина, которую маги использовали при особо неудачных опытах. Ей-то Фозах и воспользовался. Протиснувшись внутрь и тихо спрыгнув, он оказался внутри. Вроде ничего сложного. Мягкой поступью направился на выход из складского помещения с заваленными книгами и мебелью, не забыв при этом подтянуть верёвку, дабы с земли её было неприметно.
Дверь комнаты отворилась со скрипом, на что Фозах неприятно сморщился. Не хотелось быть раскрытым как только проник. Его миссия только началась, а ведь нужно ещё преодолеть путь в несколько этажей в подземелье, и только тогда его раскрытие никак не повлияет на исход миссии. Наверное.
На скрип никто не пришёл, возможно, дежурные только что сделали обход и засели в каморке со свежесваренным чаем и мягкими булочками, здесь — на третьем уровне они особенно хороши.
Выждав немного, Ванштейн покинул комнату и резким движением руки прикрыл дверь, не захлопывая. Скрипа не последовало. Быстрым, но тихим шагом нежить направилась к лестнице, соединявшей этажи. Спустившись на нижний пролёт, он услышал смех и шаги:
— Ха-х! Ну, ты рассмешил! — гоготал заливистым смехом один из дежурных. — О-о-ох! И что она сказала потом?!
— Что-что?! — лыбился напарник. — Спросила: нет ли у меня в роду жеребцов!
— О даёт, чертовка!
Двое мужчин в тёмно-коричневой форме, держа в руках синие кристаллы, прошли по этажу, совсем не подозревая, что за ними наблюдают зелёные огоньки глаз. Дождавшись их ухода, зеленоглазая нежить прошмыгнула на этаж ниже.
«Ещё два.» — отсчитал Фозах мысленно этажи до искомого хранилища.
Их удалось проскочить без препятствий. Странно, что здание колпаков не охранялось дополнительными силами. Пусть о хранилище знали лишь единицы в городе, и всё же — осторожность никогда не помешает, но колпаки либо самонадеянны, либо знали то, чего не знал Марон Тёмный.
Ванштейн спустился на нижний этаж. Мерный свет кристаллов вёл прямо ко входу в хранилище, словно приглашал посетить местную достопримечательность как гид. Но это лишь официальный схрон. Достав бутыль с порошком, Фозах распылил его, взмахнул рукой в воздухе, вырисовывая магическую формацию и прохрипел:
— Магия огня. Фаербол. — и запульнул огненный шар в смежную стену.
Шарик влетел, врезавшись в невидимую дверь, скинув с неё такую простую маскировку, но снять которую невозможно, если не знаешь один из секретов. Марон знал. Сам ведь делал.
Дверь прямоугольной формы была неказистой, так напоминавшей сарайную, видимого у старика был фетиш на убогий экстерьер. В центре мерным светом сияла фиолетовая печать.