Некоторые громкие оркестровые голоса, то есть трубы и тромбоны, могут быть отодвинуты несколько в сторону. Я их располагаю наискосок, чтобы раструбы инструментов не были обращены непосредственно в зал. В глубине сцены маленькая фисгармония и ударные, окруженные валторнами, а справа фаготы и контрабасы получают возможность вступить в добрососедские отношения с виолончелями.
Подобная топография в распределении звучащей массы представляется мне обеспечивающей максимальную монолитность, лучший баланс звучания.
Репетиция преследует только одну задачу - это работа. Какая ошибка думать, что работать должен исключительно оркестр, а не дирижер! Работа необходима и той и другой стороне. Солисту не придет в голову публично выступить без предварительных упражнений на своем инструменте. А оркестр - это и есть инструмент дирижера. Я слышал, как многие известные дирижеры заявляли, будто они никогда не ошибаются; если что-то не получилось, то это, мол, никоим образом не по их вине. Счастливчики! Я убежден в совершенно обратном.
Разумеется, если валторнист или другой исполнитель на духовых инструментах пропустит ноту из-за того, что у него устали губы, дирижер не сможет этому помешать. Но это событие не имеет большого значения. Непрофессионально приходить в ярость от этой мелочи, метать гневные взгляды на провинившегося, который и сам уж достаточно огорчен из-за своей промашки.
Как должен вести себя дирижер с оркестрантами, чтобы добиться наибольшего успеха?
Не нужно произносить длинных речей. Музыканты приходят, чтобы играть, а не слушать лекции или присутствовать на уроках. Самое необходимое нужно сказать им как можно короче. Лекций они не выносят. Дайте им самостоятельно разобраться во всем и никогда их не обескураживайте, сохраняйте веру в тех, кто преодолевает трудности. Не акцентируйте их ошибки, не унижайте их перед коллегами, адресуя им оскорбительные замечания.
Вы не доверяете мнению музыкантов? Они очень быстро определяют достоинства своего дирижера. Порою их оценки ужасно язвительны.
Отец Рихарда Штрауса, неплохой валторнист, заявлял без обиняков: “Запомните, дирижеры! Мы наблюдаем, как вы поднимаетесь на подиум, как открываете партитуру. Прежде чем вы возьмете палочку, мы уже понимаем, кто будет хозяином - вы или мы”.
Другая шутка еще более язвительна. Музыкант, у которого спросили, чем будет дирижировать весьма известный маэстро, ответил: “Хотите знать, чем он будет дирижировать? Понятия не имею... А мы будем играть Пятую симфонию Бетховена”.
Музыканты - не сомневайтесь в этом - тотчас же устанавливают, обладаете ли вы необходимыми данными, чтобы ими руководить, являетесь ли вы личностью, то есть обладаете ли яркой индивидуальностью. В своей чудесной книге “Искусство дирижирования” Вагнер писал: “Только оркестранты способны судить, хорошо вы дирижируете или плохо”.
Он не ошибался.
В принципе дирижер не должен ничего пропускать: ни неточного вступления, ни ошибки, ни небрежности. Он должен остановить оркестр и заставить повторить неудавшийся пассаж столько раз, сколько нужно, хотя музыканты терпеть этого не могут.
Если произведение незнакомо, нужно посвятить первую репетицию чтению с листа, исправляя ошибки переписчика, которые могут быть в партиях, попутно знакомя музыкантов с технически трудными местами: так перед скачкой участникам показывают препятствия.
Многие пассажи просты для дирижера, но трудны для исполнителей. Если перед вами партитура требующая кропотливой работы, полезно перед общей читкой поработать по группам: сначала квартет, потом духовые; нужно очень спокойно разобраться в нотах, не заботясь о выразительности исполнения. На следующей репетиции, после ознакомления с текстом, многое придет само собой.
Конечно, при встрече с классической музыкой такое деление на группы вряд ли необходимо.
Что сказать о темпах?
Глюк заявлял: “Немножко быстрее, немножко медленнее, чем нужно, - и все погибло”. Presto[4], разумеется, не Andante[5], не Adagio[6] и не Allegro[7]. Темп музыки заключен в ней самой; это часть ее существа, как ветви - часть дерева. Пытаться изменить или даже модифицировать темп - преступление. И мне хочется рассказать вам, что ответил один из больших музыкантов, когда его спросили о том, в каком темпе нужно сыграть известное классическое произведение. Он сказал: “Не играйте совсем”.
Один из журналистов упрекнул однажды Рихарда Штрауса, поистине несравненного дирижера, в том, что он исполняет финал моцартовской симфонии слишком быстро. Он ответил: “Каково, эти господа из прессы, оказывается, установили прямой провод с Олимпом!”
5
andante (итал. андантэ) — умеренный темп в характере обычного шага, иногда темп медленной части
7
allegro (итал. аллегро) — 1) быстро, скоро, бодро, радостно; 2) традиц. темп I части сонатного цикла; 3) в 18 в. понималось как веселая, радостная муз. (в наст, время служит лишь для обознач. темпа)