— Ну же, ребята? — Вторая Высшая с надеждой глядел на оставшихся демонов.
— Хё! Извиняйте, Доума-сама, дел по горло, — Гёкко скрылся в своём горшке, который тут же испарился под звук бивы.
— И-и-ип! — Хантенгу последовал его примеру.
— Какие вы все буки, — Доума надулся и посмотрел по сторонам. Его взгляд зацепился за Аказу, который еще не успел никуда уйти. — Аказа-доно! Ты пойдешь со мной на охоту? — демон подскочил к Третьей Высшей Луне со спины.
— Заткнись, — Аказа повернулся и пнул того ногой в живот, откидывая от себя. Благо, обуви он не носил, а иначе на теле Доумы осталась бы внушительная рана. Хотя, учитывая его практически мгновенную регенерацию, он бы этого даже её заметил.
— Ну Аказа-доно! — демон начал канючить, поднимаясь с пола, но Третья Высшая Луна в мгновение ока исчез из виду, сделав несколько прыжков из одной комнаты в другую. — Ну ладно, все равно я был рад повидаться!
Вторая Высшая Луна посмотрела на единственного оставшегося рядом демона — Девушка-биву.
— Накиме, а давай мы с тобой, если ты не против-
— Отказываюсь, — не дослушав, она извлекла из бивы новый звук, и Доума неожиданно оказался на своем импровизированном троне в своем храме.
— Фи, какие они все скучные, — постучав пальцами по щеке, мужчина грустно вздохнул.
— Милостивый основатель, — створка седзи отодвинулась, и в комнату заглянул пожилой мужчина, — ваши последователи прибыли.
— Ох, простите за ожидание, — Доума поднял свой оставленный рядом головной убор, который можно было бы назвать подобием короны (шутовской). — Я готов. Впусти их всех!
========== Глава 10 ==========
После происшествия в столовой прошла неделя. Я тогда совершенно не хотела выходить из своей комнаты, но меня снова вытащила Мицури, которая сообщила, что Санеми той же ночью взял какое-то сложное задание и ушел, никому ничего не сказав, а Кёджуро утром был отправлен на миссию вместе с Узуем и Муичиро. Да и вообще на территории поместья стало меньше Истребителей. Все разъехались выполнять поручения Убуяшики.
И всю эту неделю я чувствовала себя сама не своя. Как будто что-то изменилось во мне… Какое-то странное ощущение нехватки чего-то. Поначалу я не могла понять, с чем это связано. А потом я начала всё чаще ловить себя на мысли о том, что я скучаю по Ренгоку. Ведь почти всю прошлую неделю он был со мной рядом, и я так привыкла к его обществу, а теперь его не было поблизости, и… Мне стало холодно. Будто бы я потеряла источник тепла. И это чувство не давало мне покоя, волновало меня, потому что совсем не поддавалось объяснению. И все мои мысли были посвящены рассуждению о том, в чем именно источник моих переживаний.
Вот и сейчас, сидя в позе лотоса и растягиваясь вместе с Мицури, которая решила, что я веду очень малоподвижный образ жизни, я была полностью погружена в размышления. А ведь медитация, которую мы совмещали с тренировкой, должна быть направлена на освобождение ото всех мыслей, единение с самим собой и освобождение от мирских тягот. Девушка заметила мое напряженное лицо и вздохнула.
— Ая-чан, может уже расскажешь, о чем ты все время думаешь? А то я как не посмотрю на тебя, ты все время такая задумчивая. И эти мысли явно тяготят тебя, потому что у тебя лицо такое… такое… — она замолчала, подбирая нужное слово.
Я открыла глаза и посмотрела на нее:
— Задумчивое? — подсказала я, улыбнувшись.
— Да! Ой, — она хихикнула. — Короче, колись давай.
— Ну хорошо, — я расслабилась и вытянула ноги вперед. — Мицури, вот ты же Столп Любви, да?
— Ну да, — она прищурилась, глядя на меня с подозрением.
— А в других чувствах ты разбираешься?
— Допустим, — протянула она; теперь ее взгляд стал хитрым.
— Понимаешь, просто меня преследует такое странное чувство, как будто мне стало чего-то не хватать. Какого-то тепла рядом с собой. И я… — я хотела добавить, что начала много думать об одном человеке, которого не видела несколько дней, но заметив, как широко улыбается Мицури, спросила: — Ты чего?
— Ты говоришь о Ренгоку-сане? — она, продолжая улыбаться, продвинулась ближе ко мне.
— Да, — на выдохе ответила я и смущённо отвела взгляд. — Это так странно. Никогда подобного не испытывала. Не понимаю, что со мной. Может быть, я очень привыкла к нему за прошлую неделю, поэтому скучаю?
— Моя дорогая, все лежит на поверхности, — мечница перестала улыбаться и с серьезным видом сказала: — Ты просто влю-би-лась, — по слогам произнесла она.
Я, наверняка красная как помидор, тут же воскликнула:
— Да ты что! Как такое возможно? Да я же его совсем не знаю! Да мы ведь знакомы всего ничего! — я замахала руками.
— Ая-чан, ты что, не слышала про любовь с первого взгляда? Сердцу не прикажешь, но это нормально, ты не должна так нервничать. И ни в коем случае не отрицай свои чувства — от этого только хуже будет, — девушка приобняла меня. — Но ты обязательно должна сказать ему об этом, когда он вернется!
— Сказать? Ему? Нет, нет, ни за что! Даже если ты права, и я в него влюбилась, в чем я сильно сомневаюсь, я не могу вот так сразу рассказать ему об этом!
— Почему нет? — Мицури удивлённо посмотрела на меня. — Ты боишься его реакции?
— А ты бы не боялась? — я отвернулась от нее.
— Ну… — она помедлила с ответом. — Наверное, нет. Зависит от человека, конечно. На признание в любви каждый может реагировать по-разному. Но Ренгоку-сан хороший, даже если твои чувства окажутся не взаимны — хотя я буду надеяться на обратное! — он не станет хуже относиться к тебе из-за этого. Но в таком случае тебе нужно будет присмотреться к Шинадзугаве-сану.
— А он тут при чем? — я скептически посмотрела на девушку.
— Это, конечно, лишь мои предположения, но я думаю, что Шинадзугава-сан заинтересован в тебе, — Канроджи снова начала широко улыбаться, — как в девушке.
— С чего ты вообще это взяла? — я издала нервный смешок, вспомнив, на какой отвратительной ноте мы с ним расстались.
— Знаю, что в это трудно поверить. Но ты не должна воспринимать в штыки все его нападки, — Мицури серьёзно посмотрела на меня. — Шинадзугава-сан такой человек, которому сложно доверять окружающим. У него было тяжелое детство, он многое потерял, и из-за этого ему пришлось закрыть свое сердце на замок, чтобы больше не испытывать душевную боль. Ты думаешь, что он злится на тебя, потому что ненавидит? Но это не так! Он злится, потому что переживает. Он просто не умеет по-другому выражать свою заботу, понимаешь?
— Если это и так, — я вздохнула, — мне все равно сложно поверить в то, что я могу ему нравиться. Мне даже сложно допустить мысль об этом, — хотя в душе я понимала, что в словах Столпа есть доля правды.
— Я слышала, у него есть младший брат, — вдруг произнесла Канроджи. — Он сейчас, кажется, в поместье Бабочки проходит лечение, или вроде того.
— О, кстати о поместье Бабочки, — я встала с татами под недоуменный взгляд девушки. — Я хотела сходить туда сегодня, проведать Танджиро и его сестру. Можешь меня проводить туда?
— Конечно! — Мицури тоже поднялась на ноги и кивнула, — Заодно проведаем Шинобу-чан.
***
Когда мы пришли в поместье Бабочки и встретили Шинобу, она сказала мне, что сейчас мальчики проходят восстановительную тренировку в додзё и я могу дождаться его там. Она показала мне, куда идти, а сама удалилась к себе в кабинет с Мицури.
Я приоткрыла дверь и осторожно заглянула внутрь. Танджиро и его друг, на котором была надета кабанья голова, были там, как и сказала Столп Насекомых. Танджиро, похоже, растягивался с помощью трех маленьких девочек, пока другой юноша пытался угнаться за девочкой в форме Истребителя, которую я уже видела, когда была здесь в прошлый раз. Аой — кажется, ее так зовут — двигалась достаточно резво, в отличии от её партнера по игре (а их действия очень напоминали салочки).
— О, Ая-сан! — Камадо заметил, как я наблюдаю за ними.