Заголовок гласил: «ПОСЛЕДНЕЕ ПРИЗНАНИЕ САМОУБИЙЦЫ». А ниже было написано: «Предсмертная записка была обнаружена рядом с телом Ричарда Эклза, найденного мертвым во вторник в одном из отелей Марселя. В ней он признается в убийстве Джорджа Тилбери и заявляет, что Дрейфус невиновен. Ожидается, что рассмотрение апелляции по делу Дрейфуса завершится сегодня».
О себе я даже не подумал. Все мои мысли были с сэром Генри, с леди Тилбери: принесет ли это известие им хоть какое-то облегчение? Джордж теперь был бы уже совсем взрослым, и мне казалось, что больше ни о чем они думать не могут. Мне было жаль, что Эклз умер — я хотел бы убить его своими руками.
Наконец за мной пришли. Как я ни жаждал свободы, настроение у меня было никудышное, меня грызла ненависть к Эклзу. Я в последний раз оглядел свою камеру. Никакой ностальгии. Никаких ожиданий. Меня вдруг охватило полное равнодушие.
В последний день первым давал показания мистер Твиди. Выглядел он неплохо. Сильно загорел, на что тут же обратила внимание Ребекка.
— Вы отдыхали, мистер Твиди? — спросила она.
— Да, — ответил он.
— В Испании, наверное? У вас ведь там вилла.
— Совершенно верно, — сказал мистер Твиди. Он слегка запинался — понимал, к чему она клонит.
— И как давно вы ей владеете?
— Около двух лет, — выдавил из себя мистер Твиди.
— То есть вы купили ее вскоре после суда над апеллянтом.
— Да, — вынужден был согласиться мистер Твиди.
Ребекка не стала развивать эту тему. Просто посмотрела на судей и пожала плечами.
— По делу апеллянта вы дважды давали показания, — продолжала она. — В первый раз вы, подтвердив его алиби, сказали, что лечили ему зубы у себя в кабинете третьего апреля между половиной третьего и тремя часами дня. Позже вы отозвали эти показания и заявили, что апеллянт в назначенное время не явился. Мистер Твиди, напоминаю, что вы под присягой. Так какое же из показаний было правдой?
— Первое, — сказал он. — Я лечил его в своем кабинете. Он пришел в назначенное время.
— Почему позже вы отозвали это заявление?
— Так предложил мистер Эклз.
— Вы член «Железного круга»?
— Разумеется, нет, — с достоинством ответил мистер Твиди.
— Тогда почему же вы оказали услугу мистеру Эклзу?
— Он пообещал мне это компенсировать.
— Каким образом?
— Тогда он не сказал, каким.
— Ну же, мистер Твиди, — Ребекка начала терять терпение. — Как он вам это компенсировал?
— Виллой… — пробормотал мистер Твиди. Ему было стыдно. Его почти не было слышно, поэтому Ребекка повторила: «Виллой», — чтобы зал услышал.
— Благодарю вас, мистер Твиди, — сказала она.
Оставалось вызвать еще одного свидетеля. Это был инспектор из полицейского участка Кентербери.
— На суде вы заявили, что осмотрели машину апеллянта.
— Скажем так: я проследил за тем, чтобы ее осмотрели.
— Что это значит? — спросила Ребекка.
— Это значит, что я не осматривал ее лично. Осмотр произвел один из моих помощников.
— Если вы не осматривали машину, откуда вам известно, что отпечатки пальцев Джорджа Тилбери были обнаружены на приборной доске? И пуговица от школьного пиджака на пассажирском сиденье?
— Так мне сказали, — ответил инспектор.
— Но вы сами их не нашли?
— Нет, — вынужден был признать он.
— Так они могли быть откуда угодно. Отпечатки пальцев Джорджа Тилбери можно было взять в любое время. То же и с пуговицей, — сказала Ребекка. — Вскоре после суда, — продолжала она, — вы повезли свою семью в кругосветный круиз. Довольно дорогая поездка. Как вам это удалось на инспекторскую зарплату?
— Круиз был подарком, — сказал он. — Это запрещено?
— Никоим образом, — ответила Ребекка. И обернулась к судьям. — Он говорит, круиз был подарком, — повторила она, — и на этом, уважаемый суд, защита прекращает опрос свидетелей.
Было только одиннадцать часов. Я понадеялся — вот до чего осмелел, — что мне не придется обедать в комнате для ожидания. Главный судья призвал зал к порядку, хотя в этом не было необходимости. Публика и так замерла в предвкушении.
— Сейчас мы сделаем короткий перерыв, — сказал он.
Мы встали, суд удалился. Ребекка подошла ко мне.
— Они скоро вернутся, — сказала она. И улыбнулась. Мы оба знали, каким будет приговор.