— Мы запросили поддержку у Харона.
— Отставить поддержку! Не дай бог Шоджи на ракету нарвется, — бой продолжался на всех трех кораблях и у Харона был реальный шанс напороться на рабочую систему ПВО, — как я стрелков успокою, я свистну.
Надстройка транспортника имела пирамидальное строение с гладкими гранями. Втыкая клинки на нее конечно можно было бы вскарабкаться, но высока была вероятность, что где то по борту притаился еще один Люмин, сжимающий в потных от страха ладошках ствол. И он с большим удовольствием всадит очередь в неторопливо ползущего Гвоздева. Блин, как же он не вовремя потерял джетборд! Сейчас бы воспарил над палубой аки птичка и нагадил на головы засевшей над мостиком сладкой парочке. А она, между прочим, продолжала беспощадно дырявить контейнеры с грузом на миллиарды, за которыми засела абордажная команда. Осмотревшись Гвоздь заметил справа от себя установку для запуска глубинных бомб, похожую на револьверный барабан без ствола. Он перекатился под ее станину.
Судя по гидравлическим приводам, управление восьмиствольным бомбометом осуществлялось дистанционно. Но Гвоздев обнаружил позади установки рукоятки для ручной наводки. В принципе сама идея здравая, в случае если вырубится центральная сеть, то ручное управление может спасти корабль от торпедной атаки. Или его можно использовать по другому…
Защита от дурака, решившего пострелять по собственному кораблю, была реализована в виде скобы, приваренной к палубе и предотвращавшей опасный разворот платформы. Ну эта защита Гвоздеву на один плевок. Орудуя клинком с плазмой, он с мясом вырезал скобу из палубы и швырнул ее за борт.
— А ну-ка попробуем, — Гвоздев направил установку на мостик корабля, — эх, не люблю я минометы.
— Это — бомбомет, — на всякий случай уточнил Палыч.
— Разницы никакой. Вот гляди, — Гвоздев вдавил две гашетки на рукоятках. Бомбомет выплюнул из четырех стволов половину боезапаса. Бомбы отправились к цели по очень крутой траектории, и на взгляд было сложно уловить, попал Гвоздев или нет.
— Промазал, — вздохнул Гвоздев, снова берясь за рукоятки наводки. И в этот момент бомбы с металлическим лязгом шлепнулись на крышу мостика. Взрыва не последовало.
— Иии? Тьфу, черт, они же сейчас просто скатятся!
Рвануло так, что Гвоздя вышвырнуло бы в море, не успей он полете ухватится за фальшборд.
— Парни, вы целы? — Гвоздь с удивлением обнаружил, что вся надстройка корабля буквально провалилась внутрь себя. На ее месте зияла огромная дымящаяся пробоина.
— Да целы, но тряхнуло маленько, — пришел ему ответ от группы.
— Готовьтесь покинуть корабль. Я кажется придумал, как его быстро потопить. Разделитесь пополам и помогите нашим с корветами.
Получив подтверждение о том, что группа эвакуировалась с транспортника, Гвоздев навел восьмиствольный барабан бомбомета на зияющую в палубе дырищу. И выпустил оставшиеся четыре заряда с максимальным разбросом, чтобы пробить не только дно судна, но и разнести водонепроницаемые переборки.
Задача с блеском выполена! Конвой уничтожен, да так, что груз почти не поврежден. За процессорами они вернутся попозже, после победы над Люминами. После их свержения инопланетные комплектующие для модов будут в диком дефиците, а тут, на глубине всего в двадцать метров, их будет ждать целое сокровище. И ребят из своего отряда сберег, в общем — кругом молодец. Нахваливая себя Гвоздев, не дожидаясь взрывов, сиганул за борт. Хорошо, что он в броне был, иначе бы приключение гениального полководца и спасителя человечества закончилось. Красиво и без брызг в воду Гвоздеву войти не удалось, при ударе полимер затвердел до состояния бетона.
Глава 7
В большом холле с глянцевыми стенами из черного стекла, называемом Сердцем Острова, выстроились в две шеренги лицом друг к другу члены правления концерна Люминов. Корпоративный дух в их компании был силен, даже высшее руководство должно было придерживаться строгого дресс-кода. Поэтому администраторы А-класса застыли, недвижимые как статуи, в одинаковых бирюзовых пиджаках, белых сорочках и черных брюках. Идентичные прически и стилистика одежды, делали их похожими на близнецов. Если приглядеться, то можно было бы понять, что в шеренге стоят совсем разные люди, но с первого взгляда они казались одной, совершенно неотличимой, бирюзовой массой.