Джо и Рома быстро закивали, демонстрируя, что они все поняли.
Глава 21
Звездный Маршал больше не напоминал дерево, он был больше похож на ящерицу. На очень старую ящерицу. Морщинистая кожа, покрытая многочисленным ржавыми пятнами, вместе с дряблым мясом висели на его костях как студень. Создавалось не очень приятное впечатление, что одно слишком резкое движение и весь этот студень соскользнет с его скелета. Однако сидящая на кровати Ласка, держала в руках ладонь морщинистого монстра с нежностью.
– Вы прям как дети, – просвистело неприятным электронным голосом устройство, похожее на губную гармошку, закрепленное у рта Звездного Маршала. Несмотря на неделю интенсивной терапии, Гвоздев был настолько слаб, что не мог даже нормально говорить. Рома и его коллеги нашли выход из ситуации, модифицировав универсальный переводчик криссов, и подключив его напрямую к нервным окончаниям, – вас нельзя дома одних оставить, обязательно заиграетесь в что-нибудь глупое и опасное. Причем у меня впечатление, что каждый раз вы выбираете игру все хуже и хуже.
Как только Рома объявил, что «спаситель человечества» физически готов к непростой беседе со своими соратниками и потомками, в палату к Гвоздю заявилась целая делегация, жаждущая получить ответы на терзавшие их вопросы. Правда сердобольный Рома первой запустил Ласку и дал им с Гвоздем минут пятнадцать побыть наедине. И когда следом за ней в палату зашли Джо, Эмили, Клим и сам Роман, они увидели, что выражение ее лица с «всех убью, а потом уже буду разбираться» сменилось на «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Рассказала, что сейчас происходит на Земле Гвоздю тоже Ласка. Изредка ее историю дополняли непосредственные участники событий – Джо и Клим. Во время этих рассказов Рома с тревогой следил за показанием медицинских приборов, стресс у Гвоздева от полученных новостей явно возник, хоть он и старался это волнение скрыть.
– А сам-то? Тоже вечно во что-то вляпываешься, – без всякого пиетета выдал Джо, – твоя очередь объяснять, что тут случилось и почему все пошло не по плану. Да и кого ты тут взорвал в конце концов?
– Кого взорвал? Не знаю, – признал Гвоздь и приступил к долгому, прерываемому на паузы для отдыха, повествованию.
Глава 22
Как и обещали латха, после прыжка Гвоздев и его друзья-товарищи по тотальному геноциду кораллообразных увидели звездную систему с одной планетой. Активные сканеры решено было тут же выключить, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Но пассивных систем наблюдения хватило для того, чтобы понять одну странную ситуацию – в системе было слишком мало кораблей вероятного противника. Точнее пассивные радары вообще ни одного не засекли. После непродолжительного наблюдения было принято решение.
– Двигаемся вперед без форсажа на крейсерской скорости, – предложил Мефодий, – мы как бы не торопясь домой возвращаемся. Если мы заметим, что нам идут наперехват, ускоряемся, подлетаем к планете, сбрасываем челнок, выходим из гравитационного колодца планеты и прыгаем.
– Челнок сбрасываем в автоматическом режиме или… – окончание вопроса Гвоздева повисло в воздухе.
Эти рассуждения начались еще на Земле – как лучше поступить? Отправить шаттл с бомбой на автопилоте или все-таки кому-то сесть за его штурвал? Челнок был оснащен радаром и мощным искусственным интеллектом, в принципе он был в состоянии отыскать глубокую впадину, приземлиться в ней и взорвать бомбу. Это если не возникли бы всякие внештатные ситуации. А на неизвестной планете, на которой живут малоизученные агрессивные существа таких ситуаций, могло возникнуть тысяча за раз, а то и миллион за час. И экипаж небольшого эвакуационного корабля криссов отлично понимал, что лучше бы в рубке челнока находился живой человек, способный на внештатные ситуации так же внештатно реагировать. Вот только этот доброволец фактически становился смертником. Если криссы их до планеты может быть беспрепятственно и допустят, то высадиться, установить бомбу и подняться обратно на орбиту позволят вряд ли. А тут и первая часть плана была под угрозой, они должны были затеряться в потоке кораблей, направляющихся к планете, а вместо этого потока на радах тишина. Попробуй, затеряйся.
– Мы бросали жребий. Честь нанести криссам смертельный удар выпала мне, – заявил Шоджи.
Чтобы не решать в последний момент, кому изображать из себя камикадзе, они, еще отлетая от Земли, устроили жеребьевку – тянули нарезанные Мефодием провода. Шоджи выпал короткий и японец воспринял то не как смертный приговор, а как дар, как некое искупление за все его черные дела, которые он натворил, будучи хароном.
– Отставить прощальные речи и скорбное настроение, – Гвоздев и сам понимал, что жертва Шоджи была необходима для стопроцентной уверенности в успехе их диверсионной операции. Но прибегать к этому варианту он решил только в случае крайней необходимости, – обожди, Шоджи. Успеешь еще убиться. Я согласен с Мефодием – сейчас главное это разведка, разведка и еще раз разведка. Плывем потихоньку к планете, делаем вокруг нее пару витков…
– Это рискованно, – возразил Шоджи.
– Согласен, риск есть. Но дурней, готовых себя подорвать, у нас много. А бомба – одна, – осадил его Гвоздь, – мы ей права рисковать не имеем, поэтому применяем только тогда, когда будем уверены в успехе.
– Я пойду еще раз проверю систему детонации, – сказал Мефодий и вышел из рубки.
Гвоздев не стал его останавливать. Хоть над бомбой и провели на Земле несколько десятков тестов, лишняя проверка не помешает. Когда в твоем арсенале всего один патрон – отшлифуй его пулю до блеска, чтобы она вошла в тело твоего врага как в масло. Но до челнока Мефодий добраться не успел.
– Объект на радаре, – объявил сидевший за панелью управления Шоджи, – двигается с нами параллельным курсом к планете. Скорость… он выровнял с нами скорость.
– Мефодий – в рубку, – скомандовал Гвоздь и обратился к Шоджи, – что за объект? Корабль?
– Пока не включим сканеры, не узнаем.
– Что тут у вас? – забежал в рубку Мефодий.
– Преследователь, кто то-то тихо крадется рядом с нами. Как считаешь, мы можем включить радары?
– Я конечно не в курсе протоколов криссов, но в использовании радаров в принципе никакого криминала нет. Столкновение с астероидом, к примеру, штука маловероятная, но возможная. Хотя я бы поостерегся…
– А вдруг этот таинственный незнакомец к нам подбирается на дальность ракетного залпа? – мысли Гвоздева лихорадочно скакали, необходимо было быстро принимать решение, – а мы пуск ракет прохлопаем. Шоджи, включай сканеры.
Японец послушался Гвоздя беспрекословно.
– Мать честная! – воскликнул Мефодий, увидев на экране изображение «таинственного незнакомца» – этакий перевернутый заостренной частью вверх стратостат, на котором гроздями висели небольшие приплюснутые «мячики».
– Ну и дурааа, – протянул Гвоздь, глядя на поступавшие цифровые данные, – да он больше «Ковчега»!
– В три с лишним раза, – подтвердил Шоджи.
– Какие двигатели на нем бы не стояли, в догонялки он с нами играть не сможет. Начинай потихоньку наращивать скорость, – сказал Гвоздь, а Шоджи в знак подтверждения кивнул.
– Теперь ясно, почему у них туда-сюда звездолеты не летают, криссы предпочитают грузовые доставки оптом вот на таких мастодонтах, – выдвинул теорию Мефодий.
Однако это теория была тут же опровергнута.
– От «Мастодонта» отделяются объекты! – Шоджи переделал небрежно брошенное Мефодием слово в кодовое наименование корабля, – их больше десятка! Даю картинку!
Часть висевших на корабле чужаков «Мячей» отбелилась от него и направилась к незваным гостям с Земли.
– Ракеты? – с тревогой спросил Гвоздев.