— Но, Коленька, не пойдешь ведь голышом, — чуть не плакала мать, — ну, это только завтра, никто же не увидит!
Согласился на свою голову, и целый день думал: у него на лбу написано про эти злосчастные трусы, что, казалось, жгли ему пятую точку. В итоге позор его прогремел на всю школу, как будто бы никто больше и не щеголял в подобном. Время было не сытое, полуголодное, не каждый франтил. Долго его еще потом Панталонами обзывали, а Ирка хихикала и презрительно фыркала, если он осмеливался пригласить ее на танец на школьной дискотеке. Потом, конечно, всё это забылось, оставили его в покое. Но и по сей день иногда снится, как стоит он в гулком спортзале с прорехой на самом интересном месте и старается прикрыть свой срам.
Открылся он перед Соней, весь до донышка обнажился. А она часть себя утаила.
Глядя в черное окно, Николай видел, как за его спиной шевельнулась Соня, а потом она тихо встала и подошла к нему. Вот обняла его тонкими руками, уткнулась носом в его спину. Сердце зашлось от нежности к ней. Нашел из-за чего придраться к своей девочке!
— Коленька, не ревнуй, — чуть слышно сказала Соня. — Всё давно прошло. Теперь только ты. И наш малыш.
Николай накрыл руки Сони своей ладонью. Ревность, устроившаяся в его душе, изумленно вскинула бровь: ее попросили на выход? Следом, переглянувшись, потянулись злость, раздражение и досада. На их место царственно воссела любовь.
Ночью ворочался и долго не мог уснуть. Пялился в потолок, где ползали широкие тени. Они съедали друг друга, и каждый раз меняли обличье. Николай думал о совпадениях. В один день он узнал новое и о жене, и о Соне. И оба открытия оказались для него неприятны. Воистину женщины — это лабиринт, окутанный тайнами, и познать их почти невозможно. За каждым поворотом открывается что-то, что поражает наповал. Как хорошее, так и плохое. Усмехнулся, в голове вспыли слова прабабушки Анны: «Баба и бес — один у них вес». Только на пятом десятке и понял значение. Как уснул — не заметил, провалился в черную пропасть и даже если и видел сны, утром о них и не вспомнил.
Глава 21
Приближался день рождения Жени. Уже который час Тамара бродила по торговому центру, выбирая себе платье, в котором отправится в ресторан. Там будут его друзья и знакомые, хотелось хорошо выглядеть. Никто не должен знать, что еще несколько недель назад эта женщина считала себя отслужившей своё вещью, выброшенной в чулан. Тамара примерила несколько нарядов, но то ей казалось, что не идет цвет, то фасон смотрелся неудачно. Ее пробежки и салаты из овощей сотворили чудо — пяти ненавистных килограммов как ни бывало. Заблестели глянцем черные волосы, морщинки у глаз не исчезли, но стали почти незаметны, появилось больше сил и энергии. Обычно к весне Тамара добиралась сонной мухой, с серой, измученной отсутствием солнца, кожей и плохим настроением. Сугробы таять не хотели, автомобили, как миксер перемешивали под колесами потоки грязи, а низкое безрадостное небо толстым брюхом придавливало к облысевшим за зиму газонам.
Впервые всё было с точностью до наоборот. Яркое солнце весело каталось по голубому блюдечку вышины, сочная трава с каждым днем становилась всё гуще и знленее и, наконец, настал день, когда в воздухе едва уловимо разлился аромат цветущих магнолий и абрикосов. Особенно это чувствовалось в поселке, куда время от времени Тамара уезжала, чтобы побыть наедине с собой.
Она сидела на пляже на деревянной коряге и, глядя на кружевные пенные узоры, вертела в руках веточку миндаля. По дороге к морю заметила беспечных бабочек, танцующих над желтыми огоньками первоцветов и теперь ей казалось, что она тоже проживает похожую жизнь. Сначала чувствовала себя гусеницей — толстой, безобразной и неповоротливой, потом — настало время куколки, когда она в одиночестве пыталась принять себя и свою возможную другую жизнь, и вот теперь она вспомнила, что у нее есть крылья, которые нужно достать, аккуратно расправить и лететь. Лететь навстречу солнцу, небу, облакам, кружить над волнами и уноситься в поля, где цветут черные тюльпаны, а в прозрачных водах реки светится чешуей глупая рыбешка. У бабочки должен быть наряд, вот ноги и привели в торговый центр. Бабочка хочет покрасоваться и увидеть себя со стороны — легкую, беззаботную, яркую.