Давно уже стемнело и за большим окном подмигивали узкими желтыми глазами старые дома, словно интересовались: «Не забежишь к нам, на огонек?» Старик доел пышку, надел старомодную шляпу и, отвязав трясущуюся мелкой дрожью у входа, собачонку, отправился в темноту. Тамара не боялась здешней отгороженности от всего мира, знала каждый уголок и подворотню. Раньше, пройдя через дворы, можно было сразу оказаться у метро, а теперь придется сделать круг. Тамара разомлела в тепле, прислушиваясь к старым хитам, неизменно крутившимся здесь одним и тем же хозяином.
Домой она добралась быстро, уж очень хотелось принять горячую ванну и, поеживаясь, запрыгнуть в прохладную постель. Еще и сериал обнаружился интересный, никак не оторваться. Нагулялась так, что заболели ноги, но зато настроение — лучше некуда. Быстро посушив волосы феном, отметила блестящие глаза и полуулыбку, которая теперь целыми днями блуждает на лице. Интересно, что там впереди за жизнь? Уже были падение до самого донышка и боль, а вот теперь взлет волны и радость от каждого ежесекундного момента. А вдруг дальше снова пропасть? Хотя с чего бы? Ведь она понемногу меняется и благодарно принимает уроки судьбы. Научилась замечать мелочи, замирать перед привычным, ценить обыденные вещи и даже не ворчать, как ей мало солнца, цветов, тепла. Удивительно. Разве заметила бы она раньше банальную чашку кофе? А сегодня смаковала. Липкие от пудры пальцы всегда раздражали. Сегодня в сумочке лежала пачка влажных салфеток. В том году убивалась, что осталась одна? Но вот теплая пижама, свежее белье и ноутбук на коленях с уже открытой пятой серией. Наедине с собой.
Досмотреть ее она так и не смогла, слипались глаза. Но Тамара успела прошептать в бесконечность не благодарность, нет. Просто слова успокоения, что она дома и здорова, что Лёлька довольна своей жизнью, что Николай как-то устроился и не надоедает, не кичится, а как будто даже стесняется своего обретенного счастья. Вот они, эти мелочи, делающие наш мир осмысленным и понятным. Об этих мелочах и бормотала Тамара уже несколько недель перед сном. Как-то само собой пришло.
На душе было хорошо и спокойно, никаких больше падений в пропасть. Хватит с нее. Достаточно. Тамара уснула глубоко и крепко, как будто ее окунули в темноту. Ни одного сна. И только под утро завибрировал телефон, брошенный рядом с подушкой. Потом снова, и еще. Тамара спала так сладко, как могут спать только в далеком детстве набегавшиеся за день дети. Так она спала, когда приезжала к тете Клаше. Первую ночь маялась — мешал шум моря, зато потом — пушкой не разбудишь.
Проснулась, как от толчка. Поначалу даже не поняла, где это она, но с облегчением вспомнила — дома. В окна еле-еле сочился серый свет. Телефон снова загудел рассерженным шмелем, и Тамара улыбнулась: «Наверняка Женя. Опять будет говорить, что она всё проспала, пока все приличные люди с утра на работе». Но на экране, на фоне фотографии, где мужчина держит шампур с шашлыком, светилось «Коля».
— Господи, вчера же звонил… Надо же, с утра пораньше… — раздраженно пробурчала себе под нос Тамара.
Ей хотелось ответить на утреннее сообщение Жени, а не вести беседы с почти уже бывшим мужем. Бывшим — это если он еще сдержит своё обещание и сам подаст заявление. Она зачем-то показала язык изображению на телефоне, и только потом нажала иконку с зеленой трубкой.
Дежавю. Тамара сидит на краю кровати, звонок от Николая, только в трубке не его, а незнакомый голос, снова вмиг вспотевшие ладони, а в зеркале шкафа-купе испуганные и растерянные глаза.