1. Главная
  2. Книги
  3. Высоцкий Владимир Семенович
  4. Я дышу, и значит – я люблю
  5. Страница 7
Выбрать главу
И мне хочется верить, что это не так, Что сжигать корабли скоро выйдет из моды. Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в мечтах, Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.
Я, конечно, вернусь – весь в друзьях и в делах, Я, конечно, спою – не пройдет и полгода.
1966

Песня о вещем Олеге

Как ныне сбирается вещий Олег           Щита прибивать на ворота, Как вдруг подбегает к нему человек —           И ну шепелявить чего-то. «Эй, князь, – говорит ни с того ни с сего, — Ведь примешь ты смерть от коня своего!»
Но только собрался идти он на вы —           Отмщать неразумным хазарам, Как вдруг прибежали седые волхвы,           К тому же разя перегаром, — И говорят ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего.
«Да кто вы такие, откуда взялись?! —           Дружина взялась за нагайки, — Напился, старик, – так пойди похмелись,           И неча рассказывать байки И говорить ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!»
Ну, в общем, они не сносили голов, —           Шутить не могите с князьями! — И долго дружина топтала волхвов           Своими гнедыми конями: Ишь, говорят ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!
А вещий Олег свою линию гнул,           Да так, что никто и не пикнул, — Он только однажды волхвов вспомянул,           И то – саркастически хмыкнул: Ну надо ж болтать ни с того ни с сего, Что примет он смерть от коня своего!
«А вот он, мой конь – на века опочил, —           Один только череп остался!..» Олег преспокойно стопу возложил —           И тут же на месте скончался: Злая гадюка кусила его — И принял он смерть от коня своего.
…Каждый волхвов покарать норовит, —           А нет бы – послушаться, правда? Олег бы послушал – еще один щит           Прибил бы к вратам Цареграда. Волхвы-то сказали с того и с сего, Что примет он смерть от коня своего!
1967

Ой, где был я вчера

Ой, где был я вчера – не найду, хоть убей! Только помню, что стены – с обоями, Помню – Клавка была, и подруга при ей, — Целовался на кухне с обоими.
         А наутро я встал —          Мне давай сообщать,          Что хозяйку ругал,          Всех хотел застращать,          Будто голым скакал,          Будто песни орал,          А отец, говорил,          У меня – генерал!
А потом рвал рубаху и бил себя в грудь, Говорил, будто все меня продали, И гостям, говорят, не давал продыхнуть — Донимал их блатными аккордами.
         А потом кончил пить —          Потому что устал, —          Начал об пол крушить          Благородный хрусталь, Лил на стены вино, А кофейный сервиз, Растворивши окно, Взял да выбросил вниз.
И никто мне не мог даже слова сказать. Но потом потихоньку оправились, — Навалились гурьбой, стали руки вязать, А потом уже – все позабавились.
         Кто – плевал мне в лицо,          А кто – водку лил в рот,          А какой-то танцор          Бил ногами в живот…          Молодая вдова,          Верность мужу храня, —          Ведь живем однова —          Пожалела меня.
И бледнел я на кухне разбитым лицом, Делал вид, что пошел на попятную, «Развяжите, – кричал, – да и дело с концом!» Развязали, – но вилки попрятали.
         Тут вообще началось —          Не опишешь в словах, — И откуда взялось Столько силы в руках! — Я как раненый зверь Напоследок чудил: Выбил окна и дверь И балкон уронил.
Ой, где был я вчера – не найду днем с огнем! Только помню, что стены – с обоями, — И осталось лицо – и побои на нем, — Ну куда теперь выйти с побоями!
~ 7 ~