Если бы не Мишка, я бы ни за что не додумалась сюда зайти. Учебный год давно начался, а на ярмарку сюда точно люди приходят не за детскими книжками. Но Поляков не ошибся. Я сразу узнала широкоплечую фигуру, прислонившуюся к деревянному косяку шатра. Сердце азартно забилось в радостном предвкушении. Я чувствовала себя охотником, наконец выследившим вечно ускользающую дичь. И вот моя дичь сейчас спокойно стояла метрах в трех от меня и увлеченно листала какую-то детскую книгу.
На всякий случай еще раз оглянулась: вокруг никого не было, пара толстых теток с тележками точно не в счет. В телефоне быстро отыскала диктофон. И подошла.
— Здравствуйте! — громко поздоровалась я.
— Доброе утро, Василиса, — сначала произнес Бессмертный и лишь затем поднял на меня глаза. — Интересуетесь детскими сказками?
— Помните меня, значит? — вырвалось у меня, но я тут же пожалела. Слишком радостно это прозвучало. Он даже приподнял брови.
— Мы с вами целый час в лифте просидели вдвоем. Это не так просто забыть. — Он громко захлопнул книгу и выжидающе посмотрел на меня. — Покупать что-нибудь будете?
Я автоматически бросила взгляд на разложенные книги, рука сама потянулась к русским народным сказкам. Ну конечно, тут и про Змея Горыныча, и про…
Глаза сами остановились на иллюстрации на всю страницу. На меня смотрел костлявый старик с золотой короной на лысом черепе, его руки и ноги сковали жуткого вида кандалы. Сам старик выглядел зловеще и в то же время жалостно.
— Может, другие книги посмотрите? Есть Пеппилотта Длинный Чулок. Обложку словно с вас рисовали.
Бессмертный откровенно развлекался и в отличие от меня чувствовал себя очень раскованно. Вид у него был не такой строго-официальный, как тогда, когда мы с ним в лифте куковали. Сейчас на Кощее были обычные потертые джинсы и светлый теплый вязаный свитер, закрывающий горло. В обычной одежде, весь такой открытый и простой. Но я, наоборот, почему-то смутилась. Может, потому, что он так охотно идет на контакт? Я этого совсем не ожидала. Как и того, что во мне не оказалось ни капли злости на него за то, что не смогла тогда написать про Павлову. Но ведь еще не вечер, так?!
— Вы-женитесь-на-Изабелле-Павловой-дочери-вашего-друга?
Я ждала, что он будет отрицать, будет грозить судом или еще какими карами, но он снова широко улыбнулся.
— Вам по-прежнему нравится журналистика, Василиса? Неужели так интересно жить чужой жизнью?
Я оторопела.
— В смысле? Я сейчас как никогда живу своей жизнью, да я только сейчас и чувствую себя на своем месте!
— Поэтому интересуетесь личной жизни незнакомого вам человека?
— Мне лично, так чтоб вы вообще ни на ком не женились! Проблем всем меньше! — ляпнула я, со стуком опуская тяжелую книгу Астрид Линдгрен на прилавок. — Но читателям интересно…
— Добрый день! Мы не комментируем личную жизнь владельца холдинга, — раздался за спиной женский голос. — Но мы готовы рассказать об участии «Буяна» и лично Олега Константиновича в благотворительной ярмарке…
— Спасибо, Лада, — кивнул Бессмертный, а я обернулась.
Передо мной стояла эффектная дама в дорогой куртке с такой укладкой на голове, будто она не на ярмарку городскую собралась, а как минимум на светский раут. Но это полбеды. Рядом с ней стояли полдюжины журналистов, нескольких я знала. Опять профукала! Жора меня живьем сожрет!
— Пожалуйста, коллеги, по одному вопросу, — командовала Лада. — Помните, только по теме сегодняшнего мероприятия.
Кощей бросил на меня сочувственный взгляд и начал импровизированную пресс-конференцию, умудряясь между вопросами продавать книги. Три штуки продал за пятнадцать минут. Для моего репортажа он наговорил достаточно, но самое главное снова ускользнуло. Кощей явно не будет отвечать на мои вопросы, к тому же эта Лада одним своим видом дала понять, что горло перегрызет любому, кто задаст неудобный вопрос ее шефу. Нужен план! Нестандартный, такой, чтобы…
— Девушка, вы брать будете? — Вопрос от очередного покупателя заставил меня обратить внимание на собственные руки. Оказывается, я снова держала в ладонях сборник народных сказок.
— Ну так что, Василиса? — вкрадчивым голосом произнес Кощей, и мне послышалось, как в книге тихо зазвенели кандалы. — Берете?
— Беру! — решительно произнесла я. — Но только с автографом.
Лада, не отводившая от меня хищного взгляда, непонимающе нахмурила брови, а я, открыв книгу на картинке со сказочным злодеем, протянула ее Бессмертному.
На лице Кощея промелькнуло неподдельное удивление. «Сейчас пошлет меня, — подумала я. — Сочтет это хамством и наглостью. Но это так и есть. А что делать, если у меня такая работа — быть наглой».
Он забрал у меня книгу и, достав из куртки ручку, что-то размашисто написал.
— Держите. Пятьсот рублей, пожалуйста. И спасибо, что приняли участие в благотворительной ярмарке.