— Надеюсь, потом не будешь пробовать затащить невинную девушку в свою берлогу? — промурлыкала актриса, делая страшные глаза.
Кто еще кого и куда потащит, подумал невольно Мельник, заворожено наблюдая за тем, как его новая знакомая лукаво смеется. Голова кругом. И не поймешь, она это всерьез или играет. Ох уж эти театральные барышни.
— Ну вот, раскусила мой коварный план, — покаянно повесил голову футболист. — А счастье было так близко. Что ж, пойду застрелюсь. У ваших костюмеров найдется пистолет? Мне ненадолго, всего на один раз.
— Клоун!
— Точно, — согласился Данила. — Леонид Енгибаров.
— Ого! — удивилась Валентина. — Неожиданно. А почему именно он? Сказать по правде, думала, что назовешь Никулина или Шуйдина. Но «клоун с осенью в душе»… Странный выбор для спортсмена.
— Что, считала нас обладателями одной извилины, да и той не на голове? — криво ухмыльнулся Мельник.
— Как ты сказал? — недоуменно нахмурилась девушка. — Одна извилина, да и та…дурак! — она покраснела, но вдруг прыснула. — Надо же так сказать. Опять ты меня удивил. Так все же, — спросила она после небольшой паузы, отсмеявшись. — Почему Енгибаров? Кстати, ты знаешь, что он был женат на Аде Шереметьевой? Из наших, театральных. Но она не из Москвы — из Ленинграда.
— Шереметьева? — задумался Данила. — Не припоминаю.
— Вот ты, серость! — возмутилась Валентина. — «След в океане» смотрел?
— Не-а, — легкомысленно отмахнулся футболист. — Ну и что? Если я тебя сейчас спрошу, кто такой Колуна, ответишь?
— Уел, — покаянно опустила глаза актриса. — Как у вас говорят — ничья?
— Не люблю ничьих, — отозвался Мельник. — Классный игрок всегда нацелен побеждать. Всегда и везде!
— А ты классный?
Вопросец-то с подвохом. И смотрит так выжидательно, с затаенным интересом, будто коварный экзаменатор, что подкинул студенту трудную задачку: решит или нет?
— Знаешь, — медленно сказал Данила. — Для меня все, что не на поле — это словно за пыльным, давно не мытым стеклом. Даже звук словно приглушен. А потом ты выходишь из тоннеля, слышишь рев болельщиков, втягиваешь ноздрями запах стриженной травы, чувствуешь, как прилипла к спине футболка, ловишь негромкий цокот шипов по бетону — и происходит чудо. Кто-то берет влажную тряпку, проводит ею перед тобой и мир вокруг взрывается красками. Из скучного и серого в один миг становится разноцветным, веселым…настоящим! Извини, не знаю, как точно можно это объяснить, — смущенно улыбнулся юноша.
— Однако! — девушка посмотрела на него по-новому. А потом задумчиво покрутила пальчиком локон.
И Мельник вдруг понял, что его спутница вовсе не так юна, как ему показалась. Просто сейчас ее маска взяла, да и треснула. И оттуда, из-под осыпающихся обломков, взглянула пусть молодая, но уже много что повидавшая женщина.
А потом Данила вспомнил, как ее фамилия.
Глава 7
В той своей прежней жизни посмотреть на Кельн Даниле не довелось. В Дрездене — да, бывал. Гулял по улицам, любовался экспонатами знаменитой на весь мир галереи, с интересом разглядывал восстановленные после кошмарной бомбардировки союзников 45-го года дома. Немцы те кирпичи, что использовали вместо уничтоженных целиком, взяли другого цвета — более светлые. И здания приобрели странный, пятнистый вид. Страшно, на самом деле, смотришь и понимаешь, что от города тогда практически ничего не осталось. Даже число погибших до сих пор неизвестно: цифры скачут от тридцати до трехсот тысяч человек. М-дя, «добрые» и гуманные джентльмены с Острова.
Ну так вот. Кельн. В полуфинале еврокубка динамовцам в качестве очередного соперника выпал одноименный клуб. Что можно было сказать о нем? На разборе будущего соперника, который провел с командой Бесков, тренер сделал акцент на том, что в настоящее время это противник, который «Динамо» вполне по зубам.
— Лет семь-восемь тому назад они были базовым клубом сборной, — неспешно рассказывал Константин Иванович. — Школа вратарская славилась по всей Европе. Как там его, а, вспомнил — Рольф Херингс ею руководил. Так, почитай, все ведущие немецкие голкиперы как раз оттуда вышли. В сезоне 63/64 дошли до полуфинала Кубка Ярмарок. Но проиграли тогда испанской «Валенсии». Что еще? — Бесков задумался. — В нынешнем составе я бы выделил их капитана Вольфганга Оверата. Полузащитник. Постоянно привлекается в сборную ФРГ.В начале шестидесятых считался самым талантливым немецким игроком. Цепкий, жесткий, с хорошим видением поля. Визитная карточка — длинные, метров на пятьдесят — шестьдесят передачи. Прозеваете, отрежет разом полкоманды. Аркаша, включи-ка нам запись.