Больше в читальном зале, кроме нее, женщин не было… и сам Хью забрел сюда в поисках материала для большой статьи, посвященной современному искусству: как раз эту тему он пылко обсуждал с покойным художником Миллетом накануне гибели “Титаника”. Но когда Амен-Оту подняла голову и взглянула на него, все мысли о работе выветрились у юноши из головы.
Было похоже, что египтянка тоже немного удивлена этой встречей. Ее огромные черные глаза несколько мгновений в упор изучали его; а потом карминные губы тронула слегка растерянная улыбка.
- Я ждала тебя, - произнесла она своим глубоким голосом актрисы. - Но ты явился раньше.
Она говорила по-английски медленно и с отчетливым восточным акцентом - но это только увеличивало ее очарование.
Хью откашлялся. Он пригладил свои зачесанные назад и подстриженные по последней моде волосы, помял в руке шляпу. Он столько раз представлял себе встречу с этим сверхъестественным существом, своей спасительницей… и даже воображал, что предстанет перед наивной гостьей из прошлого этаким всезнающим светским джентльменом, полным шарма, и она не устоит перед ним.
Она! Перед ним!..
Сейчас он страшно нервничал и сознавал, что выглядит комично, если не хуже. И, в то же время, чувствовал - эта древняя жрица разглядит, каков он есть на самом деле, под любой личиной.
Он очнулся: египтянка все еще смотрела на него своими черными глазами и ждала. Она больше не улыбалась.
- Миссис Джеффри Маклир? - хрипло спросил Хью. Словно желал удостовериться, что все еще находится в цивилизованном и понятном мире, и Амен-Оту не перетянула его в свой собственный мир фей, в котором возможно что угодно. - Амина Маклир?
- Да, - спокойно подтвердила египтянка. - Идите… сюда.
Она поманила его рукой, пальцами, - одета она была стильно и модно, как и сам Хью, в темно-синий деловой костюм; но этот жест выглядел совсем архаично.
- У вас так принято? - уточнила Амен-Оту, видя, что Хью не двигается с места.
- Да. Вполне, - молодой человек кивнул и наконец-то направился к ней.
Хью уже знал женщин… если можно было так сказать. Прошлым летом он побывал на веселом сельском празднике; и поздно вечером, когда все танцевали и пили вино под открытым небом, его увлекла за собой одна подгулявшая пышногрудая красотка. Он помнил, как кололись прохладные травинки, как сладко пахло клевером; помнил нежное горячее тело своей опытной любовницы и текучее огненное наслаждение. Но он был во хмелю, как и она, и, к стыду своему, наутро даже не вспомнил имени и лица своей первой случайной возлюбленной. Он больше никогда не видел ее; да и она не искала с ним встречи.
Позже Хью несколько раз ухаживал за более серьезными девушками в городе, но эти романы кончались ничем: тогда он, по правде сказать, и не стремился себя ни с кем связывать. Добыв билеты на “Титаник” для себя и сестры, Хью ощущал себя королем и предавался мечтам, как станет если не богатым, то знаменитым уж точно. И будет покорять американских красавиц, не обремененных слишком высокой моралью, - дам полусвета, о которых столько шептались в салонах…
Но сейчас, когда он шел к этой прекрасной женщине, - древней и вечно юной, - у него не возникло ни единой мысли о легких развлечениях. Хью казалось, что он готов воспарить в небеса - или низвергнуться в пропасть, откуда не будет спасения… И его счастье или падение всецело в руках этого существа.
Он приблизился и, отодвинув стул, сел рядом с Амен-Оту. Он разглядел камею с женским профилем, приколотую к воротничку ее белой блузки; вдохнул легкий запах духов… запах бальзамических смол с ноткой ладана. Он вспомнил, что это создание на самом деле мертво. Хью чуть не стало дурно; но ее притягательность была сильнее.
Притягательность… и нужда в нем. Он чувствовал, что Амен-Оту действительно нуждается в его помощи.
Все еще не зная, как продолжить разговор, молодой человек бросил взгляд на книгу, которую изучала египтянка. Это было какое-то пособие по социологии или этикету.
“Вы очень образованная современная женщина”, - чуть было не сказал он. Рассмеялся этой нелепости, и Амен-Оту тоже улыбнулась.
- Вы очень быстро учитесь, - произнес Хью. - Поразительно.
Если он правильно подсчитал, после прибытия “Карпатии” в Нью-Йорк прошло всего сорок восемь дней.
- Да. Это быстро для вас, - подтвердила египтянка. - Но ваш язык простой. Гораздо проще языков… которые давно умерли и не были записаны.
Хью вдруг ощутил себя уязвленным.
- Госпожа Амен-Оту… - начал он.
- Нет!..
Ее лицо внезапно исказилось яростью. Жрица скомкала страницу библиотечной книги, на которой до того расслабленно лежала ее смуглая длиннопалая рука.
- Я не желаю… слышать это священное имя в твоих устах, и никто из вас не смеет произносить его! - свирепо приказала она. - Амен-Оту умерла! Я Амина Маклир!..
- Хорошо, хорошо, как скажете!
Хью быстро отодвинулся и вскинул руки; он кивнул, стараясь не выдать своего испуга. Эта женщина преображалась мгновенно, превращаясь в дикую тварь.
Правда, Амен-Оту… то есть теперь Амина Маклир быстро овладела собой, вновь превратившись в воспитанную молодую леди. Но Хью вдруг сообразил, как эта сцена должна была выглядеть со стороны: наверняка все соседи по залу пялились на них как на сумасшедших. Как бы не приказали вывести вон!
Но, к своему величайшему изумлению, Хью обнаружил, что остальные немногочисленные читатели по-прежнему занимаются своими делами, и никто даже не поднял головы. Юноша сглотнул, поняв, что “Амина Маклир” применила свои чары.
- На этих легко воздействовать, - сказала египтянка, показав на склоненные головы. - На других… труднее.
Хью кивнул.
Они некоторое время молчали - он весь взмок от волнения, пытаясь сформулировать какой-нибудь правильный вопрос, но его всегдашняя находчивость и остроумие куда-то делись. Хью вспомнил о способности Амен-Оту проникать в мысли - и он подумал, не занята ли она этим прямо сейчас. Ему стало очень неуютно.
- Вы хотите… написать обо мне статью? - неожиданно спросила египтянка. - Получить славу?
Хью покраснел как школьник. Конечно, эта чудом воскресшая мумия напоминала ему о том, как он недавно прославил… то есть ославил ее на весь корабль в судовой газете. “Неужели мне это не чудится?” - снова подумал он.
А потом в нем внезапно проснулся профессионал, и Хью подумал: боже правый, какой это был бы материал, какая сенсация!..
Молодой человек с усилием улыбнулся.
- Я был бы счастлив написать о вас статью на всю первую полосу, - признался он, не видя смысла таиться. - Но если я попытаюсь, меня осмеют - и никто не поверит.
Он на сей раз не ожидал, что трехтысячелетняя египтянка, рожденная в эпоху нерассуждающей веры в чудеса, поймет его. Но “Амина Маклир” снова кивнула.
- Да. Новые люди совсем другие - вы не так легковерны, как были мы.
Хью ощутил прилив гордости. Она признавала это!
- Так значит, теперь люди знают гораздо больше?
- Гораздо больше, - согласилась “Амина Маклир”. - В тысячу раз больше.
Она поправила свою аккуратную челку под шляпкой.
- Но вы гораздо меньше нас… почти ничего не знаете о том, что происходит на самом деле.
Они долго смотрели друг на друга: время, казалось, остановило свой бег…
- Кажется, я понимаю, что вы хотите сказать, - наконец произнес Хью.
Он опять осознал, что это исполненное угрозы потустороннее существо само находится в опасности: и опасность для “Амины Маклир” все близится.
- Могу я полюбопытствовать… часто ли вы бываете в этой библиотеке? Вы живете в Нью-Йорке постоянно или временно?
- А журналист сам не знает? - с усмешкой заметила египтянка.
Потом она совсем по-человечески вздохнула.
- Временно. Мой господин… мой покровитель уехал на свой оружейный завод. Он владеет оружейным заводом в штате Юта, - повторила она. - И у него возникли срочные дела.