Этель взглянула на мужа: он кивнул, но вид у него был обескураженный.
Амина удалилась, опустив вуаль на лицо. Гарри проводил ее взглядом до дверей ресторана; и только тогда плюхнулся обратно на место. Он опять поддернул галстук.
- Ты хочешь подружиться с этой особой?
Этель слегка пожала плечами.
- А что такого? Мне вправду очень интересно. Я никогда еще не видела цивилизованных египтян, а тем паче египтянок, - шепотом прибавила она, улыбнувшись.
Гарри рассмеялся.
- Это верно. Хотя в Нью-Йорке в наши дни кого только не встретишь.
Этель поняла, что супруг не возражает против ее завтрашнего свидания с Аминой Маклир; но сам желанием встретиться с нею опять не горит.
- Так тебе она показалась странной? - спросила Этель мужа, когда они направлялись к выходу из ресторана.
- Да, есть в ней что-то такое… Впрочем, не будем об этом говорить.
Гарри вздрогнул и замолчал. А у Этель неожиданно полегчало на душе: теперь она уже не чувствовала себя такой обманщицей.
Когда они готовились ко сну, Гарри вполголоса сказал:
- Мне кажется, что эта женщина куртизанка.
Этель едва не расхохоталась.
- Нет, мой дорогой, - уверяю тебя, что нет. Госпожа Маклир просто богатая вдова. Она получает неплохой доход с предприятий Маклира, там крутятся деньги, которые покойный муж завещал лично ей…
- Что-то ты слишком хорошо с ней знакома, - Гарри посмотрел на жену с подозрением, которое уже проявлял раньше в отношении Хью. Но продолжать не стал.
На другое утро Гарри сказал, что ему нужно уладить кое-какие дела фирмы перед отъездом; а Этель может собой располагать.
- Погуляй тут, попрощайся с городом. А может, и впрямь узнаешь от своей египтянки что-нибудь полезное… если только она не наврала, - прибавил муж с улыбкой.
Этель осталась ждать в номере. Днем молодая женщина пообедала одна в ресторане: она начала уже отчаиваться, потому что от Амины не было никаких вестей. А что, если?..
Ей принесли записку около пяти вечера. Уже смерклось и заметно похолодало.
“Спустись в ресторан сейчас же. А.М.”
“А что, если это ловушка?” - внезапно подумала Этель, рассматривая прихотливый аристократический почерк, похожий на древнеегипетскую скоропись. Точно так же ей мог бы написать любой из “врагов” Амен-Оту, против которых они искали средство: сородичи их знакомой служительницы Амона, наверное, уже поднаторели во всяких современных искусствах!
Но вряд ли эти трое так хорошо разбирались в сокращениях, принятых на письме у современных людей европейской культуры; и едва ли они следили за каждым шагом своей царицы. Она все равно должна была их в чем-то опережать и превосходить.
Этель собралась с духом и выполнила указание, спустившись в ресторан.
Амина сидела за столиком у выхода; и народу в зале в этот час было маловато. Этель приблизилась и улыбнулась; но когда жрица подняла на нее холодный взгляд, она ощутила, как внутри все сжимается.
- Я заказала вино. Садись и пей, и будем говорить. У нас мало времени, - предупредила Амина.
Этель послушалась и села.
Она выпила, глядя на свою собеседницу и покровительницу. Амина постучала по своему бокалу холеными пальцами.
- Я дам тебе… короткую инструкцию, что делать, - произнесла она. Этель, несмотря на свое волнение, отметила, что египтянке доставляет особое удовольствие употреблять современные сложные слова. Она молча кивнула.
- Я уже предполагаю, где вам нужно будет начать поиски, - продолжала мадам Маклир. - Поезжайте в Ахетатон, “Горизонт Атона”, - Город Еретика. Ты знаешь о нем?
- Да, - сказала Этель. - Я… читала. И что нам нужно будет искать?
- Что-то связанное с моей первой смертью, а может - смертью моих учеников, - ответила жрица. - Я жила и пророчествовала в столице Эхнатона, но погибла далеко, близ границы Нубии… и была похоронена в Уасете. То есть в Фивах, в западном городе мертвых. Там же были похоронены четверо моих воскрешенных.
Этель быстро отпила из своего бокала.
- Я как раз хотела узнать… почему эти египтяне восстали против тебя и почему они так опасны! Что им нужно?
- Бессмертие. То же, чего жаждут все остальные, - хладнокровно ответила Амен-Оту. Но в ее черных подведенных глазах мелькнуло глубокое отвращение. - Эти предатели, не боящиеся солнца и неуязвимые для любого оружия, вознамерились жить вечно на земле. А ты знаешь, за счет чего живут такие, как мы! И они верят, что их первая измена - благой для них поступок, ведь мы питаемся людскими несчастьями!
Этель в ужасе прикрыла рот рукой.
- И что важнее всего, - Амина посмотрела ей прямо в глаза: Этель ощутила, как цепенеет. - Эти воскрешенные предатели могут погубить не только собственные души. Они могут погубить души всех остальных двухсот тридцати пяти моих подданных, и ваши также! Если мы их не остановим!..
- Ты думаешь, что мы способны это сделать? - прошептала Этель.
- Мы обязаны это сделать, - отрезала Амина.
Вдруг она зло рассмеялась, а в глазах ее блеснули слезы.
- Мне так это больно - их измена… Ты не представляешь, насколько, смертная. Это нож, который я не могу вытащить из раны.
Египтянка склонила голову, застыв подобно статуе. Этель боялась вздохнуть, глядя на нее.
- Но иногда мне кажется, что это дело - именно то, для которого я была призвана обратно в ваш мир… Чтобы спасти себя и других, чтобы спасти наши души от смерти, я должна бороться против моих же сородичей, которым хотела только добра!.. Ах, какая насмешка богов!
- Госпожа…
У Этель встал ком в горле. Она не представляла, что тут можно сказать; но ее охватили горячее сочувствие к возрожденной жрице и жажда помочь.
Но Амен-Оту быстро овладела собой.
- Это теперь неважно. Главное для тебя - слушай меня и ничего не путай… Ты отправишься в Ахетатон, а дальше место само подскажет тебе, что делать. Я буду помогать. И еще…
Амина пригубила свой нетронутый бокал.
- В Портсмуте ты встретишься с братом. Возьми у него синего скарабея, которого я подарила ему: это амулет с моего сердца. Мой хранитель сердца тоже будет тебе подсказывать.
- Я поняла, - Этель сосредоточенно кивнула.
Амина улыбнулась.
- Хорошо. Очень хорошо.
Ее глаза заблестели.
- Я хотела сообщить тебе одно радостное известие. Писец Меранх - тот воскрешенный, который присоединился ко мне… возможно, он позднее присоединится к вам в Египте. Я думаю, тогда твоему мужу можно будет сказать многое, если не все. Он уже теперь начинает понимать.
- Да, - Этель кивнула: она знала, что Гарри совсем не глуп и не отличается такой косностью, как многие его ровесники. И Амина определенно начала на него воздействовать.
Потом египтянка резко усмехнулась.
- Чтобы послужить добру, моему писцу придется предать своих! Почти всегда в правде гнездится измена… так было со времен богов.
- Да, к сожалению, - ответила Этель серьезно и сочувственно.
Амина кивнула. Она встала, и Этель тоже: египтянка оказалась выше нее. Амина пожала ей обе руки горячими тонкими руками - удивительно сильными.
- Прощай. Да будет тверда твоя поступь, - Этель поняла, что это древнеегипетское благое напутствие.
Молодая женщина кивнула и торопливо пошла прочь. На пороге ресторана она приостановилась и обернулась - Амины уже не было.
Этель внезапно осознала, что Амина почти ничего не рассказала ей об их врагах: ни о том, как их зовут, ни как они выглядят, ни каков род их занятий.
Хотя если она столкнется с ними лицом к лицу, то поймет это наверняка! Этель иронически усмехнулась; но, вспоминая разговор с египтянкой, ощутила крепнущую надежду. Каковы бы ни были “боги”, распоряжавшиеся их судьбами, - боги всех времен благоволили смелым и инициативным.
* Актерское амплуа: неопытная, наивная девушка.