Тот ревел.
-Тебе все ясно? -заорал Лациф, приводя парня в чувства.
-Да...я понял...да...
Глава 12
Лациф сидел за столом с пустым черным экраном перед собой. Закрыв глаза и сосредоточившись, он вспоминал. Как текли знаки, когда он смотрел на рождение Тума, как формировался код и что оставалось в нем, а что исчезало. Каждая буква и цифра должны встать на прежнее место иначе ничего не выйдет, раз за разом он группировал знаки и осознавая, что что-то не так вновь и вновь менял их последовательность. Он помнил, как выстраивались столбцы, и помнил каким должен быть малыш.
Восстановить удаленный кем-то файл он не мог, не было у него корзины. Над чужими детьми он силы не имел. Ни он их создавал ни ему ими и управлять. Если что-то исчезало, то с концами. Единственное, что у него сохранялось после очередного стертого с этой земли создания это его остаточные файлы. В папке, запрятанной глубоко в сознании, хранились тысячи объектов, что больше не имели аватара в этом мире. В ней хранились воспоминания и мысли, в ней хранилось все самое важное. То, что делало персонажа таким какой есть. Своеобразный кэш или может душа. Лациф нашел эти данные еще год назад, и не смог от них избавиться. Не поднялась рука навсегда вычеркнуть возможность умерших родиться снова. Пусть они останутся с ним и когда-нибудь, возможно, он вернет им жизни, пусть в новом теле, но они смогут прожить свои новые судьбы с новыми людьми. Или он лишь так себя успокаивал, чтобы пережить тысячи убийств, что совершил.
Противно запищало- снова неудача. Лациф вздохнул и, наверное, уже в сотый раз начал сначала.
Эрик метался из угла в угол перед спальней короля не в силах усидеть на месте. Его колотило от страха и злости. Он ненавидел ее! Вот так в секунду возненавидел ту, что совсем недавно всем сердцем любил! Да, он ударил ее, да, он был не прав, но он непременно бы попросил прощения и больше подобного не повторилось бы, но эта сволочь! Он никогда не был ей мужем, да что уж там, он никогда и возлюбленным ей не был! Играла, просто играла! Все для нее было не больше, чем демоверсия ее жизни на той стороне. Так вот что ей было нужно, потренироваться, попробовать как это.
“Ну что ж как жена ты еще терпима, но вот как мать! Тебе нужно было руки отрезать и глаза выколоть, чтобы ты не смогла управлять консолью.”
А он то идиот думал, что она любит Тума так же, как и он. Он до последнего надеялся, что все получится. А в итоге?
“Ты псих...”
Вот кто он для нее. Ему стояло все рассказать, Лациф не запрещал никому. Но он сам понимал, Вероника слишком болтлива, она бы и суток об этом не умолчала, и кто знает какой бы грыжей это вылезло всем остальным. Но как же, однако больно! До слез!
-Мать твою! -прошептал Эрик наконец остановившись, он по привычке схватился за рубашку на груди.-Как же обидно.
Маг снова посмотрел на закрытую дверь. А что, если ничего не выйдет? А что, если Лациф не сможет? Как не крути, а как бы силен он не был, он не бог. Хотя кого, если не короля вулкана считать здешним богом? Он один умеет отбирать саму душу, может он сможет ее и воскресить?
Вокруг царила тишина, рассвет давно пришел, а Лациф так и не вышел. Глаза Эрика покраснели от слез и усталости. Плечи давно поникли и теперь, сидя на полу, он почти безнадежно смотрел пустым взором на дверь. В коридор никто не заходил, он всем запретил даже шаг сюда делать. Все собрались в общей гостиной и с замиранием сердца надеялись на чудо. Но Эрик мысленно уже вырыл себе могилу и готовил речь с умалениями короля убить его с концами. Когда отец погиб он пережил, ведь у него была жена и сын, когда Вероника стала отдаляться, он стерпел, потому что у него был Тум, но если не станет и его, то, к чему терпеть боль? А она сильная и просто так не отпустит. Если для Вероники их сын всего лишь “кусок игры”, то для него, такого же куска, его мальчик живой. Эрик покачал головой. Солнце уже в зените, а короля так и нет...
Дверь медленно открылась и из нее вышел Лациф, а на руках его лежал завернутый в одеялко Тум. Малыш распахнул свои глазки и, увидев отца, радостно заагукал, а Эрик даже встать не смог, тело онемело, отчаяние что сковывало его начало медленно отпускать, он, не веря в происходящее, протянул дрожащие руки к королю и тот вложил в них драгоценный сверток. Мальчик засунул в рот свою ладошку и снова радостно агукнул.
-Тум!-Эрик крепко, но бережно прижал сына к себе, а Лациф улыбнулся и сел на пол рядом с ним.