В зависимости от объекта любви существуют, тем не менее, разные ее типы. Фундаментальной разновидностью этого чувства, вбирающей в себя все известные типы любви, является любовь братская. Под этой любовью я подразумеваю чувство ответственности перед любым иным человеком, заботливость и уважение к нему, стремление узнать его и понять, желание продлить его земное бытие. Братская любовь – это любовь, которую и имеет в виду Библия, завещая каждому любить ближнего как самого себя.
Материнская любовь есть безоговорочная деятельность, которая имеет целью утвердить существование младенца и удовлетворить его запросы. Дело, однако, в том, что забота по утверждению самой жизни ребенка может быть осмыслена двояко. Во-первых, она может быть понята как готовность делать все необходимое для развития ребенка. Но она может быть истолкована и шире. Материнская любовь – это особое отношение, внушающее младенцу чувство любви к самой жизни, к самому своему бытию, это отношение, сообщающее младенцу ощущение того, что хорошо быть живым. Сущность этих обоих типов материнской любви раскрывается в библейском повествовании о сотворении жизни. Бог сотворил мир и человека. Иными словами. Бог позаботился сперва всего лишь о самом существовании мира и человека. Но Бог не ограничился этим. Сотворив природу и человека в ней, Он в каждый день творения приговаривает: "Это хорошо!". Материнская любовь, понятая в этом втором, более высоком плане, заставляет младенца ощутить: это хорошо, что я был сотворен! Любовь внушает ему не только желание оставаться живым, но возбуждает в нем любовь к самой жизни.
Любовь к Богу столь же разнообразна, как и любовь к человеку; в любви этой столько же аспектов, сколько в любви к человеку, и характеризуется она фактически теми же отдельными чертами. Любовь человека к Богу невозможно отделить от его любви к родителям. Если, скажем, тот или иной человек не выламывается за намеченную кровью черту привязанности к собственной матери, клану, нации, если он остается по-детски зависимым от карающего и вознаграждающего отца или другого символа власти, то тем самым он выказывает максимально зрелую и совершенную любовь к Богу; религия этого человека восходит к той ранней форме религиозного отношения к миру, когда Бог переживался в качестве всепокровительствующей матери или карающе-вознаграждающего отца.
В нынешней религии мы встречаем все известные фазы ее исторического развития – от наиболее ранних и примитивных до наиболее изощренных и современных. Словом "Бог" определяют сегодня и племенного божка и Абсолютное Ничто. Аналогично этому каждый отдельный человек вынашивает в себе все известные формы представления о Боге, начиная с того образа Бога, который складывается в душе младенца. Весь вопрос заключается в том, до какого уровня постижения Бога этот отдельный человек поднимается.
НОВЫЕ МУДРЕЦЫ О МУДРОСТИ ВЕРЫ
Не исключено, что будущие историки назовут нынешний век не только веком разрушения прежних ценностей, как это часто делают современники, но также началом "тшувы", возвращения к ним. Возвращения после затяжного периода цинизма, который, познав всему цену, так ничему ее и не придал. Разрушение фактически началось с того, что иудаизм был объявлен другими религиями отжившим свой век и обреченным на гибель. Утвердив стандарты сомнения и неприятия, эти религии сами себя обрекли на недоверие и отчуждение; то же самое случилось и с теми идеологиями, которые наживали капитал на отрицании, скажем, христианства. Недаром если еще недавно говорили о гибели Бога, теперь так настойчиво и громко говорят о кризисе безбожия.
Нынешний день, исполненный замешательства, напоминает, быть может, эпоху языческого разгула бесчисленных идолов, замешавшихся между людьми и так смущавших им души. Удивительно ли поэтому, если наиболее беспокойные из новых еврейских мудрецов так страстно надеются, что, как однажды встарь, еврейская вера со всеми ее откровениями способна еще раз встряхнуть задымленный наркотиками дух человечества, как это было обещано еще в Библии. Если же этой вере, считают они, окажется не под силу навеять заключенную в ней правду всему миру, – что ж, в этом случае через заботу о ней только и может придти спасение хотя бы тем же "жестоковыйным" евреям; и будет, как сказано, – "Израиль живет безопасно, один" (Второзаконие, 34:28).