— Есть пророчество, сын. Пророчество, которое увидел сам Грозный.
Николай встал с кресла и подошел к столу сына.
— Когда он был при смерти царь сказал, что однажды появится тот, кто соединит в себе несоединимое. И тогда проснется чёрный дракон, что дремлет в недрах планеты. Вот только вместе с этим Пасти откроются на всю ширину и поглотят землю, если им не помешать. И тот маг, кто соединит в себе две противоположные стихии, сможет спасти всех, вот только захочет ли он это делать никто не знает. Он может быть как спасением так и бедствием.
— Отец, ты серьезно в это веришь? — князь скептически посмотрел на отца, надеясь что это просто неудачная шутка, но нет. Патриарх не шутил, он был предельно серьезным.
— Ты думаешь Феликс именно тот, про кого идет речь в этом пророчестве?
— Огонь и лед, сын. То что нельзя никак соединить. Если он сможет это сделать, то это точно он. И как отреагирует на это император, я не знаю. Но больше всего меня волнует как отреагирует Скуратов. Кровавый пёс пойдет на что угодно ради покоя империи. И если он решит убить внука, у нас не получиться ему помешать.
— Этого не будет! Если они попробуют тронуть Феликса я потрачу всё состояние рода, но уничтожу род Скуратовых и пойду войной на императорский клан!
Князь не удержал силу под контролем и она выплеснулась в пространство. Вот только Николай даже не поморщился, он намного превосходил своего сына в магическом плане.
— Успокойся. До этого вряд ли дойдет, плюс мы ещё не знаем получится ли у Феликса справится с двумя стихиями, либо же ему придется пожертвовать одной из них. Но на всякий случай надо приготовится, поэтому призови-ка ты вассалов и остальных членов рода. Только сделай это тихо, чтобы император ничего не заподозрил.
Сказав это, Николай убрал щит и медленно покинул кабинет. Пока сын будет созывать вассалов ему нужно накопить побольше силы. Ведь если придется её использовать он будет вынужден выйти против Скуратова. Они равны и победит тот, кто сможет собрать больше силы.
Императорский дворец. В это же время.
Князь Скуратов буквально ворвался в кабинет к императору, от чего тот недовольно поморщился. Наставник не заморачивался такими мелочами как правила приличия, предпочитая делать всё что угодно и когда угодно.
— Ваня, у нас проблемы. Сынок Юсупова пробудил вторую стихию.
— И в чем проблема? — ничего не понимающий император, уставился на своего наставника, — Виктору уже двадцать два, он недавно взял уровень мастера. Так что это нормально, хоть и не спорю, парень талантлив.
— Я говорю про Феликса. Младший сын Юсупова пробудил вторую стихию. И эта стихия лед! Понимаешь, Ваня?
Император понял. Он как никто другой был в курсе всех тайн Рюриковичей и сразу же понял куда клонит наставник. То самое пророчество, которое изрек Грозный перед смертью. Вот только долгое время он считал это бредом умирающего.
— Но ведь это хорошо для нас. Чего ты так всполошился?
— А ты вспомни пророчество. Он может помочь, а может усугубить. Ты готов поручится за юнца?
Князь Скуратов говорил сухо, смотря императору прямо в глаза. И император слишком хорошо знал этот взгляд. После таких взглядов обычно в империи становился на один род меньше.
— Так, а вот тут притормози. Юсуповы верны трону и они сильны. Ты готов развязать войну в империи из-за слов умирающего старика? Я вот не готов. И тебе тоже не дам, наставник. Юсуповых ты не будешь трогать, как и Феликса. Наоборот, теперь нам надо учить парня и усиливать его как можно скорее. Если пророчество правда и Долгорукий также не ошибся нам не помешает маг такой силы. Возможно Феликс будет первым магом кто сможет превысить ранг патриарха. И я не хочу потерять такого мага из-за твоих подозрений.
С этими словами император вернулся к документам, намекая наставнику, что он может быть свободен. Скуратов еще некоторое время смотрел на своего ученика, а потом покинул кабинет ничего больше не сказав.
Уже три часа я занимался тем, что рисовал очередной глиф. Это было рискованно, ведь с момента рисования первого глифа прошло немного времени. По хорошему надо было дать хотя бы месяц источнику привыкнуть и лишь потом браться за другой глиф. Вот только случившееся не оставило мне выбора и мне пришлось рискнуть.
Второй глиф назывался равновесие. Он был создан специально для того, чтобы не дать пиромантам сойти с ума. Когда внутри тебя бушует огонь, очень легко сорваться и сжечь дотла обидчика. Ведь что может быть проще чем выпустить огонь, а дальше он все сделает сам. После того как некоторые пироманты сжигали целые города в ярости, несколько мудрецов придумали этот глиф, чтобы не дать таким как я сойти с ума.