— Я внимательно выслушал вас, барон, — император прервал очередного посла, — но пока не могу дать вам конкретного ответа. Для начала мне нужно выслушать своих советников и только после этого я приму окончательное решение. Пока же вы можете погостить во дворце, покои вам уже приготовили. Предварительно, я буду готов вновь с вами говорить, завтра вечером.
Посол склонился, однако многие заметили его недовольное лицо. Видимо это совсем не то, что он хотел услышать. Тем не менее на предложение императора он согласился, как и его коллеги.
Как только послы покинули тронный зал император не выдержал и снял неудобную корону с головы.
— Как же меня достали вот такие вот гости. Приехали из своих княжеств размером с небольшое село и корчат из себя тут великих комбинаторов.
— Ну, а что ты хотел, твоё величество, — рядом хмыкнул князь Скуратов, — у них почти нет магов, точнее есть, но уровень у них курам на смех. Неудивительно что они прибежали к нам, ведь те же французы или итальянцы обдерут их так, что они ещё лет десять долги будут выплачивать.
— Тогда сделай так, чтобы нам они платили двадцать, — жестко сказал император, смотря князю прямо в глаза, — мне надоело что каждый раз, когда что-то происходит, к нашему двору тянутся толпы нищебродов. Пусть привыкнут что за всё в этом мире надо платить. Поручаю тебе, князь, подготовить договор для них, и смотри, делай условия как можно более жесткими. Согласятся как миленькие, никуда они не денутся.
Скуратов кивнул и сразу же покинул зал, а к императору потянулись аристократы, которые пришли со списками того, что они потеряли позавчера.
Тяжело вздохнув, император подготовился слушать нытье, очень сильно надеясь, что это не продлится слишком долго. Иначе он точно не выдержит и кого нибудь тут спалит к чертям собачьим.
После того как меня вырубило, я буквально увидел как мою душу выкинуло из тела. Вот только не окончательно, небольшая связь осталась, поэтому я видел как меня грузят в вертолет, как рядом со мной сидит незнакомый аристократ с даром лекаря и пытается меня вывести из комы. Вот только это было невозможно в любом случае, потому что душа была не на месте. Местные, кстати, не очень сильно разбирались именно в душе и в том как с ней работать. Вроде как в Поднебесной были мастера способные на небольшие манипуляции с душой, но это только по легендам.
Меня привезли домой, подключили к различным медицинским аппаратам, отец тут же принялся звонить всем своим знакомым и за два дня меня пытались привести в чувство человек семьдесят, не меньше. Я смотрел со стороны и мне было смешно. Умудренные годами лекари из уважаемых родов ругались как портовые грузчики, когда очередное заклинание или артефакт никак не помогали.
Ещё было забавно наблюдать за слугами. Жаль, конечно что я не мог их пугать, было бы куда веселее.
В какой-то момент, слоняясь по дворцу, я заметил непонятное шевеление в одной из комнат, и пройдя сквозь стену, увидел небольшую щель в пространстве. Оттуда тянуло могильным холодом и я решил пока не соваться непонятно куда. Надо для начала понаблюдать за этим явлением и понять, что оно из себя представляет.
Императорский дворец. Комната одного из послов.
Барон Фредерик фон Розенберг был в ярости. Его прислали к этим ненавистным русским и он вынужден вести себя приветливо и угодливо, хотя единственное, чего он желает, это пустить им кровь. Причина такой ненависти крылась в истории его рода. Доблестные предки барона не раз воевали на стороне Речи Посполитой, и однажды они оказались на территории ещё Московского княжества. В той битве погиб весь взрослый состав рода, оставив дома лишь двух маленьких детей: девочку и мальчика. С тех пор каждое поколение рассказывает потомкам, что нельзя связываться с русскими. Вот только ещё юный Фредерик, тридцать лет назад, не послушался, и жестоко за это поплатился. Он решил схитрить с одним русским банком и владелец этого банка, князь, наказал его за это. Однажды вечером, приехав после очередной миссии, он увидел сожженный дом и трех убитых братьев. Жену и маленького сына трогать не стали, но от этого было не легче. И ведь никто не посмел выставить хоть какие-то претензии русским.