чиков. Рядом со мной щекастый здоровяк лет сорока, берет сдвинут на бро-
ви. По-русски понимает, но говорит чуть-чуть. Зовут Матей, он из Западной
Чехии, из Домажлиц, центра Ходского края (Ходовии). В дремучих лесах и в
горах отважные ходы, издавна свободные люди, признававшие только
власть короля, вооруженные дубовыми посохами (чеканами), с послушными
им огромными псами, под знаменем с изображением песьей головы тысячу
лет назад несли охрану границы с Баварией, потом прославились подвигами
в эпоху гуситских войн. Роман о «псоглавцах», одну из любимейших у чехов
книг, написал Алоис Ирасек.
Матей, конечно, знает о герое романа Яне Козине (его настоящее имя
Ян Сладкий) и его матери, стойкой Козинихе, помнит сцены разгрома по-
встанцев и казни гордого Яна, и когда он перед смертью не к оружию звал
земляков, не к отмщению, а только довериться Божьему суду. Матей согла-
сен, что не сила, а справедливость торжествует в земных делах.
Матей приглашает в Домажлице на ежегодный грандиозный фольк-
лорный праздник. Нигде не услышишь такой игры на волынке, не увидишь
такой массы людей в традиционных костюмах. И спешит успокоить: «Ника-
кого отношения к уходу ваших войск. Это у нас сто лет. Каждый август!»
Из Индрихова Градца за полчаса я добрался на попутке в Седло.
Иржи слаб, с трудом передвигается, но просит домашних, его просьбой
смущенных, поставить на стол бутылку коньяка, признавшись, что врачи за-
претили, но никогда бы себе не простил, если бы не воспользовался случаем.
Протесты мои и домашних безуспешны. Мы отпиваем по глотку и принима-
емся звонить в Злин Мирославу Зикмунду. «Агой, Мирку!» – «Привет, Леня!»
Мы с Иржи вырываем друг у друга трубку, чтобы говорить с Миреком.
Условливаемся, что я проведу в Злине 8 и 9 августа.
Они оба, Иржи и Мирослав, никогда не чувствовали себя политиками,
но исторический опыт заставляет настораживаться каждый раз, когда их
страна посреди Европы может оказаться в эпицентре чужого противостоя-
ния. Вступление Чехии в Североатлантический Альянс им не кажется про-
движением НАТО на восток, а только возвращением страны на европейский
запад, в колыбель своей цивилизации, из которой они когда-то выпали, воз-
можно, по своей, но и не по своей воле. И хотя у чехов мнение на этот счет
разное, большинство поддерживает политику властей.
– Знаешь, – говорит Иржи, – я не стал бы утверждать, что наши власти,
принимая решение вступить в военный блок, держат в уме реальную угрозу
с чьей-то стороны, но мы понимаем людей, ответственных за национальную
безопасность. Не их вина за то, что перед их глазами страшный призрак 1968
года.
– Думаешь, боятся России? – спрашиваю.
– Нет, Россию не боятся… Но, как это по-русски… Побаиваются!
Возможно, недоверие поддерживают поспешные действия Москвы,
вроде распространенного российским посольством в Праге в апреле 1997 го-
да предупреждения: если Чехия вступит в НАТО, ей будут перекрыты по-
ставки российского газа. Не все у нас задумываются о том, что за народ сего-
дняшние чехи, какие чувства мы пробудили в них двадцать лет назад. Услы-
шав угрозу, чехи сами отказались от российского газа и договорились о по-
ставках из Норвегии. Пусть норвежский газ дороже, но никакая держава не
будет замахиваться на их небольшую страну кулаком.
У меня с собой блокнот 1960-х годов. В нем запись Иржи, сделанная в
те дни, когда из Иркутска я полетел на пару дней в Новосибирск повидаться
с Ганзелкой и Зикмундом. Журналисты еще спорили о предназначении
нашей профессии; это особенно занимало газетчиков Сибири с ее грандиоз-
ными стройками, планами на будущее. Братск, Усть-Илимск, ЛЭП-500 были у
всех на устах, но мало кому удавалось «пробить» статью о том, как тяжко жи-
вется в восточных районах коренному населению, всем тем, кто не на виду.
Иржи в мой блокнот записал:
«Леня дорогой, ты ищешь мысли близких о том, во что ты веришь больше все-
го: о журнализме, о смысле жизни журналиста. Мне думается, что печать должна
быть не только зеркалом общества, портретом властей по их совести, характере,
мудрости и творческих способностях, но прежде всего во многих направлениях про-
кладывать путь, быть первым советником, первооткрывателем социальных болез-
ней. Журналист должен видеть перспективу дальше всех и помогать вести вперед –