вославных, оказались в танках на чужой земле, их отцам и матерям, людям
по преимуществу деревенским, непонятно было, чего они там потеряли на
этот раз. Или мало приходило похоронок после Будапешта? К чехам и слова-
кам у них не было и быть не могло недобрых чувств, о них мало знали. По из-
бам крестьяне стояли на коленях перед образами, перед горящими лампада-
ми, уже не надеясь понять чуждое им, непонятное, но молясь во спасение
душ.
А чешским крестьянам-католикам, поддержавшим пражских реформа-
торов, появление чужих войск принесло тревогу за собственных детей, при-
званных в армию и запертых в казармах, беспокойство за свои деревни, хо-
зяйства, костелы, окруженные танками, за независимость страны, которой
так долго добивались предки. Надо было вместе выживать, и это еще больше
сплачивало нацию. Люди понимали, убеждали себя, что понимают, разницу
между политикой Кремля и настроением бесправной русской деревни, но
это не избавляло от боли.
Встреча на дорогах Чехословакии «православных» (условно) танкистов
и «католического» (условно) населения ломало традиционные представле-
ния о том, как это должно было бы выглядеть согласно устоявшимся цер-
ковным канонам; в этой истории у вторгшихся «православных» как-то не
наблюдалось ожидаемой от них особой любви к ближнему и у «католиков»
не замечено было традиционного, им приписываемого прагматизма, ориен-
тации на деловой успех. Разделенные христиане в этом событии как будто
обменялись психологией: во всеоружии, деловито выглядела пришедшая
«православная» армия, а «католическое» население, толпясь на улицах, де-
монстрировало если не созерцательность, то, во всяком случае, бесспорную,
часто молчаливую углубленность в себя. А когда люди начинали говорить,
повторяли, как самое для их разумения непостижимое: «И все же, зачем вы
пришли?»
Но это, конечно, не о церкви той и другой, а только о том, что способна с
церковью и с людьми делать власть, когда она одержима глобальной, воин-
ствующей, мессианской идеей и несет в мир хаос.
Фотографии к главе 12
Зденек Млынарж: «Реформаторское движение было разгромлено…И тогдашние руководите-
ли ( в их числе был и я) не могут полностью снять с себя ответственность». 1991
В пражской больнице М.Зикмунд передает И. Ганзелке медаль «За заслуги перед Чешской рес-
публикой», которой наградил путешественников президент Вацлав Гавел. Прага, 28 октября
1999
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. «Больше нет чувства ви-
ны…»?
Ветеран войны в электричке: «Великая страна никого не держит
силой…» Психический надлом российской армии в Чехословакии.
«Они кто – нападающие “Динамо”?» «Я рад, что Юра не дожил до
того, чтобы читать эти документы». Зачем чехам американский
радар? В Злине у Мирека в 2007 году. Как прощались с Иржи Ган-
зелкой
9 мая 2003 года на перроне Киевского вокзала в праздничной Москве
сажусь в пригородную электричку, тороплюсь к другу в Переделкино. Раз-
глядываю попутчиков. Напротив две деревенские женщины; у их ног при-
крытое газетой ведро. Справа от них мужчина в вельветовой куртке и в оч-
ках, за ним молодой священник в рясе. Слева от меня, у окна, женщина с ре-
бенком и подвыпивший старичок в старомодном пиджачке, грудь в медалях,
а справа девушка в берете и с глянцевым журналом в руках; журнал развер-
нут под острым углом, обложки прикрывают изображения от посторонних
глаз. Старичок с медалями, похоже, еще до моего появления пытался разго-
ворить соседей, но поддержки не находил. Наклоняется к ребенку, улыбается
ему, но что-то в нем клокочет и требует выхода. Видимо, выпил недостаточ-
но, чтобы говорить с самим собой. И теперь обрадован, уловив во мне готов-
ность слушать.
– Нет, ты мне скажи, кто лучше воевал: мы или немцы?
Я уставился на его медали.
Он выдерживает паузу, заранее зная, что услышит в ответ.
– Мы же победили, – говорю я.
Старик этого ждал.
Обвел всех веселыми глазами, молча приглашая в свидетели.
– Тогда скажи! В сорок первом году немцы шли на восток по земле с
нашим населением. Так? Там были рабочие и колхозники, пионеры, комсо-
мольцы, коммунисты. Все ненавидели фашистов и помогали, чем могли, сво-