Штефана Дубчека. Перед Первой мировой войной Штефан отправился в Аме-
рику на заработки, вернулся в начале 1920-х годов с рожденным в Чикаго
сыном Юлиусом и женой, ожидавшей второго ребенка, который появится на
свет в Словакии и будет назван Александром. Отец семейства был обязан
Америке не скудными деньгами, а вскружившими его голову социалистиче-
скими идеями. Они и привели его с другими земляками в Киргизию. У под-
ножия Тянь-Шаня переселенцам указали, где обосноваться; они изумляли
местное население: все были грамотными, технически квалифицированны-
ми, по-европейски раскованными. Но предвидение своей судьбы к их пре-
имуществам не относилось. Многие потом будут репрессированы, другие
спасутся, подавшись в войско Людвика Свободы.
Между тем в марте 1939 года по улицам Праги шли грузовики с герман-
скими солдатами, а над Градчанами, историческим центром Праги, взмыл
флаг с нацистской свастикой. Для чехов это была национальная трагедия.
Пешеходы брезгливо не замечали чужих марширующих войск; обращать на
них внимание для чехов было бы утратой уважения к себе. Рациональные и
сдержанные, они прислушивались к своим просвещенным интеллектуалам,
приверженцам славянской идеи, взывавшим к национальной гордости, и ис-
кали духовную опору в исторической, культурной, рабочей традициях. Ведь
это их руками делались известная в Европе обувь компании Томаша Бати,
автомобили «Шкода», спортивные самолеты, промышленное оборудование.
Властителям их дум была оскорбительна варварская нацистская идеология.
Сталин казался предпочтительнее Гитлера для их надежд реализовать наци-
ональные интересы. А когда в 1968 году союзные войска вторгнутся в Прагу,
не только граждане Чехословакии, но и оставшиеся в СССР редкие чешские
переселенцы двадцатых и тридцатых годов, обрусевшие потомки организа-
торов кооператива «Интергельпо», для которых русский стал родным язы-
ком, будут ходить с опущенными головами. Как немцы Поволжья, когда Гер-
мания напала на Советский Союз – виноватыми неизвестно за какие грехи.
Из интернированных чехов ближе других Камбулову был подполков-
ник Людвик Свобода, Людвик Иванович, как все его будут звать. В Первую
мировую войну солдатом австро-венгерской армии он оказался в русском
плену, вступил в чехословацкий легион, воевал на Урале и в Сибири против
большевиков и не скрывал этого.
У советского руководства теперь к нему был особый интерес.
По словам генерала П.А.Судоплатова, в те годы заместителя отдела
внешней разведки НКВД СССР, до отъезда в Великобританию «Бенеш прика-
зал сформировать чешский легион, который был направлен в Польшу под
командованием молодого подполковника Свободы. После предварительных
контактов с нашей резидентурой в Варшаве Свобода перешел со своей ча-
стью в Западную Украину. Фактически после разоружения его легиона, по-
лучив статус неофициального посланника, он жил на явочной квартире и на
моей даче в пригороде Москвы. С ним регулярную связь поддерживал Ма-
клярский…».
Маклярский – лейтенат госбезопасности, начальник 2-го отдела Глав-
ного управления по делам военнопленных и интернированных НКВД СССР.
На «даче» Судоплатова имелся радиопередатчик с позывным «Зоя».
«Мы держали Свободу в резерве. В мае и в июне, перед самым началом
войны мы начали обсуждать с ним план формирования чешских частей в
Советском Союзе, чтобы затем выбросить их в немецкий тыл для ведения
партизанских операций в Чехословакии. Я очень хорошо помню этого чело-
века неизменно вежливого и неизменно выдержанного, державшегося с
большим достоинством» 12.
Под «началом войны» Судоплатов имеет в виду, разумеется, не 1 сен-
тября 1939 года, а 22 июня 1941-го, нападение Германии на Советский Союз.
В свидетельствах генерала есть недомолвки, подразумевать под которыми
можно разное. В каком, например, «резерве» держали под Москвой подпол-
ковника Свободу? Пока доступ к архивам внешней разведки и другим сек-
ретным фондам закрыт, приходится довольствоваться догадками.
Свидетельство генерала Судоплатова о начале сотрудничества Людви-
ка Свободы с советской разведкой не совпадает с материалами, на которые
опирается Зое Клусакова (Свободова). Дочь Людвика Ивановича издала вос-
поминания об отце (2005) и его «Дневник военного времени. Июнь 1939 –