— Мы разберемся с этим потом, — холодно пообещал Рик. — Вдвоем. Только ты и я.
— Меня это вполне устраивает, — ответил Фред. — Дай мне только знать где и когда.
В последний раз, сердито взглянув на него, Браун пошел прочь, потянув за собой Ширли. Глядя им вслед, Дора озабоченно нахмурилась.
— Ты же не думаешь, что он это всерьез? Вам ни в коем случае нельзя улаживать этот вопрос кулаками.
Даже сама мысль о том, что Рик Браун пойдет на открытое выяснение отношений в честном бою, заставила Фреда ухмыльнуться.
— С Риком? Черт побери, конечно же нет. У него на это духу не хватит. Он скорее змеей будет ползать вокруг и постарается нанести удар в спину. Это он просто выпускает пар.
Доре очень хотелось верить ему, но то, что она уловила во взгляде Брауна, когда тот уходил, оставило неприятный осадок в душе. Хотя она очень старалась, ей никак не удавалось отогнать от себя чувство грозящего им обоим несчастья.
Ничего, однако, не произошло. Когда подошел черед Фреда выступать, все обошлось без сучка, без задоринки. Стоя у входа на арену и не сводя с него глаз, когда он вылетел из паддока, вцепившись в спину дико брыкавшейся лошади, Дора даже сама не осознавала, как боится, пока не прозвенел звонок и на помощь ему галопом не выскочил другой ковбой, обязанный помочь жокею соскочить с разъяренного мустанга. Наконец-то свободно вздохнув и чувствуя, что у нее ослабли колени, она упрекнула себя за то, что превращается в какого-то параноика. Фред прав. Со стороны Рика теперь можно ожидать одних разговоров. У него не хватит смелости что-то предпринять сейчас, когда он знал, что Норман начеку.
Успокоившись, Дора почти физически почувствовала, как тревога, давившая ей все это время на плечи, улетучилась, подобно облачку. Улыбаясь, она поспешила поздравить Фреда с его вторым местом, как только он покинул арену. Судя по самодовольной улыбке на его лице, ему не надо было говорить, что он отодвинул Брауна на третью позицию.
— Неплохо, ковбой, — поддразнила она его. — Особенно для новичка. Как твои ребра?
С озорной улыбкой в глазах он схватил ее руки и прижал их к своим ребрам, прежде чем Дора успела хотя бы ахнуть.
— Понятия не имею, — сказал Фред хриплым голосом, но при этом улыбаясь. — Вот ты мне сейчас и скажешь. Как на твой взгляд, с ними все в порядке?
Замерев, с остановившимся дыханием, она могла только чувствовать, как ее сердце бьется в неровном ритме, полностью совпадавшем с ритмом его сердца, который Дора ощущала под ладонью, лежавшей на его груди. Ей не надо было даже оборачиваться, чтобы знать, что к ней сейчас приковано множество насмешливых глаз, — теперь ее это мало трогало.
Она любит его.
К тому времени, когда они вечером вернулись на автостоянку при арене, последний поцелуй Фреда, ее собственное первое место в скачках вокруг бочек и тот факт, что Бетси выпросила и в конце концов получила разрешение провести ночь у подружки, которую она не видела с прошлого года, полностью вытеснили Рика Брауна и его угрозы из головы Доры. Все, о чем она могла думать, — это долгая ночь, которую им теперь можно провести вместе.
Со скачущим от сладостного предвкушения сердцем Дора подошла к задней двери кемпера и замерла, увидев в дверной щели сложенный пополам листок бумаги. Ее сердце сжалось от предчувствия дурных вестей.
— Что это? — спросил Фред. В сгущающихся сумерках он не мог видеть, как смертельно побледнело лицо Доры.
— Браун, — едва слышно ответила она, протягивая ему записку. — Он хочет, чтобы ты с ним встретился на тренировочной арене в одиннадцать вечера.
Фред выругался, пробегая записку глазами в неверном свете вечера.
— Сукин сын! — прорычал он, комкая бумагу в кулаке. — Он хочет драки… ну что же, клянусь Богом, он ее получит!
Глава двенадцатая
— Мне все это не нравится, — заявила Дора с тревогой, прорезавшей глубокие морщины на ее лбу. Сидя на маленькой кушетке в кемпере, где они последние тридцать минут пили кофе и не сводили глаз с часов, она попыталась в последний раз уговорить его. — Драки никогда ничего не решают. Ты и сам знаешь это. То, что Рик ведет себя как маленький испорченный хвастун, вовсе не значит, что ты должен идти на поводу у него.
Упрямо выставив челюсть, Фред не стал с ней даже спорить.
— Есть определенные вещи, мимо которых нельзя проходить просто так, — ровным голосом ответил он, ничего к этому не прибавив. И вообще, для разговоров больше времени не оставалось. Было уже без пяти одиннадцать. Поставив чашку на поднос, Фред встал. — Мне пора идти.