Едва Мани начал следить за его игрой, как тут же пришел к мнению, которое и озвучил Торту: «Я бы подписал его прямо сейчас. Он маленький и весит, наверное, не больше тридцати кило, но он блестяще читает игру». И эти слова были им сказаны, несмотря на то, что, по воспоминаниям самого Мани, «турнир Андрес начал не то чтобы здорово». К концу его, впрочем, он получил награду лучшему игроку, так же как это произойдет несколько недель спустя в Брунете. «Тогда он играл точно так же, как сейчас», – говорит Мани.
Те же габариты, то же мастерство, тот же соблазнительный футбол – только тогда он представлял сборную команду Кастилии – Ла Манчи. Там, в Пласенсии, она уступила Эстремадуре, выигравшей благодаря единственному голу в матче, забитому Хорхе Тройтейро, которому суждено будет стать одним из лучших друзей Андреса в «Ла Масии». Чемпионат же выиграла сборная Каталонии, обыгравшая Кастилию – Леон со счетом 2: 1 в финале. Однако собравшиеся на турнире тренеры и скауты уезжали с него с именем Андреса на устах; мальчика, танцевавшего с мячом и мечтавшего о том, чтобы его отец больше не лазил по строительным лесам.
Ключ к успеху в футболе кроется в поиске и выявлении молодых талантов, тех, кто рожден для какого-либо дела. Многие годы у «Барселоны» был человек, чьи способности по этой части великолепным образом служили Сесару Луису Менотти, Терри Венейблсу и Йохану Кройффу. Звали его Ориоль Торт, но в клубе он был известен под прозвищем Профессор.
Наметанный глаз Профессора не единожды сослужил хорошую службу клубу, и в случае с Иньестой, по крайней мере, помог наметанный глаз Мани, который предоставил Торту такой восторженный и пылкий отчет об игроке, что Торту даже не пришлось самому ехать в «Альбасете» смотреть на Андреса собственными глазами. Торт всегда умел одним взглядом определить, футболист стоит перед ним или нет.
Жауме Оливе, глава молодежного футбола в «Барсе», вспоминает: «Профессор часто повторял: «Значение имеет первое впечатление, потому что чем дольше ты наблюдаешь за игроком, тем больше дефектов в его игре начинаешь подмечать. Нужно вернуться к тем мыслям, которые посетили тебя, когда ты увидел его в первый раз. Думал ли ты: «А в нем что-то есть. Он мне нравится»?»
Ориоль Торт наблюдал за молодыми игроками, все тренеры и скауты наблюдали за Ориолем. Было достаточно лишь увидеть, как он тушил свою сигарету, чтобы понять, увидел он нового талантливого игрока или нет: если сигарета ярко разгоралась, а он делал глубокую затяжку, можно было быть уверенным, что Торт наблюдает за восходящей звездой. Никто не понимал Торта лучше Оливе. Они вдвоем были отличной командой: делились друг с другом мнениями, а затем непременно заносили их в печатный лист, набивая тексты на старой печатной машинке.
В прежние времена, когда «Ла Масия» еще не имела своего нынешнего высокого статуса, Торт любил пошутить, отвечая на вопросы о том, останется ли он в клубе и дальше. Он говорил, что присутствие в офисе старой примитивной машинки гарантировало и его присутствие в «Ла Масии».
«Профессор, с вами уже продлили контракт?» – спрашивали его коллеги.
«Ну, мой стул и печатную машинку еще не забрали», – отвечал он.
КОГДА ЛЮДИ ДЕРЖАТСЯ С ТОБОЙ РЯДОМ И НЕ ПРЕДАЮТ, ТЫ НАЧИНАЕШЬ ИХ УВАЖАТЬ И ЦЕНИТЬ.
Это был знак – по крайней мере вербальный, – что его будущее определено. В первые годы своей работы в «Барсе» Торт подрабатывал днем продавцом фармацевтических товаров. Он и Оливе были в числе многих тренеров, совмещавших основную работу днем с тренировочной деятельностью в молодежной академии «Барселоны». Он был членом группы добровольцев, среди которых были Пужоль, Кармона и Урсикинио, чьей главной наградой была не финансовая, а эмоциональная главным образом радость открытия игрока, который со временем стал бы членом первой команды, а может быть, даже одной из ее звезд вроде, Гвардиолы, Хави или Иньесты.
«В Брунете моя жизнь изменилась», – говорит Иньеста, и он прав, но без звонка Торта Мани турнир в Брунете никогда не привел бы его в «Ла Масию».
«Я хочу кое о чем порассуждать сейчас, – говорит Андрес, подводя итог своим воспоминаниям о Брунете. – Я знаю, что ему пришлось несладко из-за этого, пусть даже мне он ничего об этом и не говорил. Многие люди говорили о де ла Морене необдуманные вещи. Дело не в том, нравится вам его радиопрограмма или нет, хотя не будет лишним сказать, что он уже многие годы на вершине своей профессии. Дело в том, что людям нужно перестать быть такими лицемерными, я считаю.